Проповедь 427 года (под ном. 15-м)

Призывая верующих к духовной радости и торжеству в виду наступающего праздника Пасхи, проповедник показывает каков должен быть характер сего празднования. Наш праздник имеет духовный и священный характер, а не плотской, состоящий в удовольствиях чрева. При этом указывается на уместность проповеднического слова для возбуждения к подвигам духовной жизни, что видно из слов псалмопевца и Моисея о законе трубном перед выступлением на войну. «Но у древних, говорит проповедник, война происходила с кровью и плотью – с моавитянами, мадианитянами и другими бесчисленными племенами, смежными с иудфйскою страною. У нас же, подвизающихся верою во Христе, война не с кровью и плотью; мы ведем священную войну против самых древних поработителей и против всякой, возникающей в нас, страсти. Посему пусть трубит у нас мысленная труба, т. е. проповедь святого и богодухновенного Писания, устремляющая мужественных борцов на высшие подвиги святой брани, уклониться от которой есть дело трусости». В пояснение сего автор приводит слова пророка Иоиля (3, 9 – 10) о расковании серпов и плугов на мечи и копья, и толкование (аллегорическое) их в смысле наступления с пришествием Христа на землю духовной войны со страстями и грехом и пренебрежения земными интересами. «Плуги и серпы, говорит проповедник, суть полезнейшие орудия для земледельцев. Неужели, посему, закон удаляет нас от покойной и трудолюбивой жизни и внушает нам вести жизнь свирепую и воинственную, как наилучшую? Нет, отвечает св. отец, – закон тонко показывает вам, что наступает время, когда оправданные во Христе и освященные в Духе поведут войну против страстей и греха и будут проникнуты неземными интересами,... но покажут на себе пот подвигов добродетели, вставь выше всякой лености». К такому пониманию сего ведут слова апостола Павла о духовном всеоружии (Еф. 6, 14 – 18) и мужественном воине-христианине. – а́, р. 728 – 732.

Неспособные к сей священной войне, т. е. проводящие жизнь противоположную сказанной, должны быть изгоняемы из полка, или сонма святых, т. е. способных к войне. Указание на это проповедник видит в законе Моисея (Исх. 5:23) об удалении из стана «прокаженного», «проливающего семя» и «нечистого душею», – законе, мотивирующем это тем, чтобы не было случая к заразе другим здоровым. Закон этот нельзя понимать в буквальном смысле: ибо для «первовиновника всякой святости и праведности естественнее было бы удостоить благосклонности невинно посещенных несчастием. Так, проказа, потеря естественного семени и проч. – не зависят от нашей воли, так как никто не бывает больным по своему желанию, – и следовательно не могут считаться обвинением для страдающих эти ми болезнями. Подлежать наказанию преступные нравы и злая воля. Так, значит, закон несправедлив к прокаженным, а для остальных назначил слишком жестокоф наказание? Отнюдь нет, отвечает Кирилл: закон свят.... (Мал. 7:12). Но дело в том, что он показывал истину чрез тень и образ. Так, под прокаженными разумеются люди нравственно испорченные, изменчивые, многосведущие; под семеноточивыми – плотоугодники, обуреваемые постыднейшей страстью (любодеяния); под нечистыми душею – плачущие и печалящиеся по умершим. Итак, «неспособны к битве и ни в каком случае не могут показать себя победителями страстей зараженные разновидным недугом испорченности; не причисляются к ликам святых и необузданные в постыдных удовольствиях и неумеренно печалящиеся по умершим; потому что Бог ясно говорит, что умершие воскреснут (Исх. 26:19). Посему нужно быть мужественными в деле преодоления страстей и с твердостью переносить суровые труды, подобно Спасителю нашему, претерпевшему за нас крест, как учить апостол (Евр. 12:2) –β᾿. р. 732–736.

О неизреченном и превышающем ум человеческий рождении Сына Божия от Отца, с устранением отсюда всех тех низменных и плотских представлений, которые мыслятся при человеческом рождении."Посему не будем думать», учить проповедник, «будто рожденному должно предшествовать несуществование (ὃτι πρεσβύτερον μέν τοϋτό που τψϒεϒεννημένϕ το μή ύπάρχεινὄλως). Это можно говорить только о телах или о том, что свойственно нам, где действительно путь к бытию предваряется несуществованием. Кроме того здесь происходит еще и разделение, так что рожденный получает свою особую Форму от родившего. Но не безумством – ли было бы допустить разделения, или отсечения, равно как и временности рождения в сущности, все превышающей и превосходящей все рожденное Ибо если Отец всегда есть Отец и не из потенции только, но времени, пришел к самому акту рождения, то необходимо, чтобы всегда существовал и Тот, чрез Которого Он есть Отец. Или; когда Тому, чье «бе» (Иоанн.1:1) называется, не предпосылается ничто, то где остановился бы бег мысли и до какого предела дошел бы, если бы ум наш, паря в воображении, захотел догнать (нагнать до конца) это «бе? – «Итак, Единородный возсиял подобно свету, из сущности Бога Отца и существует собственным образом и мыслится в отдельном своем субстанциальном бытии» – единосущный, сопокланяемый, равномогущий со Отцем. «Но если и о Духе Святом мы богословствуем, как о сосуществующем таким же точно образом, то является правая и свободная от всякого упрека вера о Святой Троице». – ϒ’. р. 736 – 737.

Вслед за этим проповедник переходит к учению о воплощении Сына Божия и о взаимном отношении природ – Божеской и человеческой по соединении их в Лице Иисуса Христа. «Весьма опасно думать и говорить, учит Кирилл, будто божественною и неизреченною природою обогатилась природа человека, ввергнув ее в свойственное ей безобразие и лишив ее собственного превосходства. Напротив, следует мудрствовать, что все, свойственное нашей природе, подчиняется природе Божества и, быв препобеждаемо славою превосходящею, переходит в то, что лучше и превосходнее. Если солнце, ударяя лучами своими в грязь, сохраняет неповрежденным свой блеск, то как могла чистейшая и самая высшая и бесстрастная божественная природа претерпеть вред чрез обращение с низшим?» Но некоторые высокомерные не признают сей тайны, продолжает проповедник; в глумлении своем они считают все это делом бессмысленным, утверждая, что мы верим пустой болтовне; а между тем сами они, когда хотят чем-нибудь похвастаться, слепо верят и твердят: «сам сказал». – ϒ, р. 737 – 740.

Проповедник, далее, опровергает возражения, которые делаются подобными еретиками. На первое возражение их:"каким образом чистейший дух (собств. ум), совершенно свободный от объема и ограничения, мог вселиться в тело одного человека? Св. Кирилл отвечает: «да, и мы утверждаем, что природа Слова неограниченна, хотя и говорится, что Оно обитало, как бы во Святом храме, в теле, (рожденном) от Марии, и, как Бог, Оно наполняло небеса, землю и что под нею; но вместе с тем было и человеком. А если мысль твоя не может уразуметь сего, то ведь для неё непостижимо и многое другое в мире: на чем, например, утверждена земля»? и проч. Говорят, далее, что унизительно для все превосходящего Бога сделаться подобным нам». «Итак, ты жалуешься, спрашивает проповедник, что, будучи человеколюбив и благ по природе, Он обнаружил излишнюю, чем следовало, заботу о нас»? Но уже и от одного упоминания о «благости» рушится подобное возражение и обвинение. В самом деле: лучше – ли было бы Богу не обращать никакоо внимания на человека, впавшего во всевозможные непотребства, или удостоить попечения нуждающегося? Благоразумие требует признать, что для Того, кто благ по природе, лучше и приличнее разделить созданиям своим блага собственной доброты». Подтверждение высказанной мысли примером врачей, словами Писания (Пс. 55, 8 – 9) и мнениями философов (Феоктист у Стобея). – ϒ, р. 740 – 741.

Первоначальное состояние человека до грехопадения, – именно Бог сотворил его нетленным и бессмертным, способным к знанию всякого добра и наградил свободою стремлений ко всякой добродетели. Грехопадение человека и, отсюда, тление и смерть, как наказания за преступление воли Божией. Средства спасения для человека в Ветхом Завете:"закон» и «пророки». Недостаточность последних для спасения, и необходимость снисшествия самого Бога на землю. Но для людей невозможно созерцать Бога в Его чистой и неприкровенной божественной природе и сущности, как это видно из слов даже языческих писателей (Гом. Илиад.5:72) истории израильтян (Исх. 20:19). В виду сего необходим был посредник, между Богом и людьми; таким был в древности Моисей. Но Бог, представляя служение Моисея как бы некоторым прообразом имеющего быть служения Христа, обещал, что, по исполнении времен, Он Сам видимо явится нам (Втор. 18. ]7 – 18) Посему-то Единородное Слово Божие и стало человеком. Цель воплощения; неверие израиля, не смотря на предсказания о Спасителе пророков (Ис. 35, 3 – 4; 40, 10 – 11, Иезек. 34, 20 – 25). Смерть Спасителя, восстание и вознесение на небо; плоды всего этого. В заключение проповедник предлагает краткое нравственное назидание пастве и указывает время празднования Пасхи. – δ᾿, р. 744 – 748.