Св. Равноапостольного царя Константина и матери его Елены
При них Церковь христианская, три века гонимая врагами Христа, приобрела мир и восторжествовала над Иудеями и язычниками. Промысл Божий, устрояя это торжество святой Церкви, постепенно приготовил избраннейшие орудия для её распространения, утверждения и славы. Подробные и обстоятельные сведения о Константине и Елене главным образом сообщает Евсевий, епископ Кесарийский, – современник и собеседник Константина и Елены.
Отец Константина Великого, царь Констанций Хлор, управлявший западными частями Римской империи, будучи язычником, не имел и не показывал уже доверия и уважения к язычеству, но являл расположение к христианам, жившим под властью его на западе. Между тем на востоке и в других местах империи, где владычествовали Диоклитиан, Максимиан, Максентий, продолжались ещё гонения на христиан и разные угнетения всех подданных. «Констанций, говорит Евсевий, чуждался [без]нравственной жизни своих соцарственников и стремился выражать любовь к Богу всяческих. Те нападали на Церкви Божии и разрушали их сверху до низу; напротив, Констанций сохранил свои руки чистыми от такого гибельного нечестия. Те оскверняли подчинённые себе области домашними убийствами благочестивых мужей и жён; а он соблюл свою душу незапятнанной таким преступлением. Давая подданным в течение долгого времени испытывать доказательства царской своей добродетели, признавая одного над всеми Бога и презирая образ жизни безбожников, он оградил свой дом молитвами св. мужей и посвящал одному Царю – Богу, так что общество собиравшегося в его дворце народа ничем не отличалось от Церкви Божией». У своего кроткого, добродетельного и благоразумного отца Константин заимствовал первые правила честной жизни; с ранних лет обнаруживал свои преимущества будущего царского величия и перед всеми своими сверстниками отличался красотой тела, роста и крепостью сил. Но гораздо более, нежели совершенствами тела, украшался он добродетелями души, и прежде всего отличался скромностью, образованностью, врождённым умом и дарованной от Бога мудростью. Живя и воспитываясь, подобно Моисею, среди язычников и гонителей истинной веры, Константин сохранил себя от нечестия и злобы. «Тогдашние государи, видя, что этот юноша бодр, силён, велик и богат умом, исполнялись зависти и страха и начали выжидать удобного случая, как бы запятнать его каким-нибудь бесчестием. Но юноша, заметив это, искал спасения в бегстве, через что опять уподобился великому пророку Моисею».
По смерти отца достойный сын и наследник его, любимый народом, всеми единодушно и с радостью провозглашён был царём, на 31 году от рождения. Из бедственной судьбы гонителей христианства и по успехам отца своего – покровителя христиан Константин справедливо заключал, что надобно удаляться многобожного язычества и почитать единого истинного Бога, исповедуемого христианами. Близкий к христианству по расположениям сердца своего, Константин обращён был ко Христу и Богу истинному чудесным явлением на небеси знамения Креста Господня и явлением ему Сына Божия в ночном видении. Константин сделался христианином, и таковым был первый из Римских императоров, принявши от Бога, по гласу Церкви, «багряницу и скипетр. Не от человек звание приим, но яко Божественный Павел, имел сие звание свыше от Христа Бога. Знамение бо Креста на небеси видев, сим уловился яко добрейший лов: о сём и победитель видимых и невидимых врагов явился».
Убеждённый в истине Божественного явления, Константин был оглашён христианином, начал прилежно заниматься чтением Священных книг и повелел находиться при себе иереям Божиим, полагая, что Господь, явившийся ему, один достоин Божественного поклонения. И не только сам он в душе своей уверовал во Христа Сына Божия, но и всенародно исповедал Его перед своими подданными. После победы над Максентием Константин, совокупно с Ликинием, своим зятем и со-царственником, объявил в 314 году свободу христианского вероисповедания. «Усмотрев, что свободы Богослужения стеснять не должно, мы ещё прежде повелевали, как всем другим, так и христианам, сохранять веру и Богослужение своего общества. Отныне каждый, решившийся соблюдать Богослужение христианское, пусть соблюдает его свободно и неуклонно, без всякого затруднения. Кроме сего, в пользу христиан мы постановляем и то, чтобы места, где прежде христиане особенно собирались, у казны ли нашей кто купил эти места, или у кого другого, – без возврата заплаченной за них суммы немедленно и беспрекословно отдаваемы были христианам. Равным образом и получивший такие места в дар должен, как можно скорее, возвратить их в собственность христиан. А кто, купив или получив их в дар, захотел бы просить за них от нашей доброты вознаграждения, тот пусть обратится к местному правителю, – и наша милость не оставит его просьбы без внимания. Всё это должно быть возвращено обществу христиан тотчас, без всякого отлагательства».
Благость и щедроты Константина особенно изливалась на церкви Божии; то он расширял и возводил выше молитвенные дома, то весьма многими приношениями украшал св. алтари церквей. «Какая была Божественная у всех радость, говорит Евсевий, когда увидели, что места, незадолго перед тем опустошённые нечестием притеснителей, как бы после продолжительной и смертоносной язвы снова оживают; что храмы, начиная с основания до высоты недосязаемой, опять воздвигаются и получают гораздо лучший вид, нежели прежние, разрушенные. Затем для всех нас открылось умилительное и вожделенное зрелище: по городам начались праздники обновления и освящения вновь устроенных храмов; а для этого стали собираться епископы, стекались издалека чужестранцы, дружелюбно сближались между собой народы, и члены Христова тела сходились в один состав. Богослужение предстоятелей и священнодействие священников стали совершенными, церковные обряды сделались Боголепными. Люди всякого возраста, пола, всей силой души, радуясь умом и сердцем, воссылали молитвы и благодарения к Виновнику настоящих благ – Богу».
Особенно торжественно и радостно было освящение храма Тирского в 315 году. Этот храм, как и другие, был разрушен; неверные старались обезобразить само место, покрыв его всякого рода нечистотами. Восстановление Тирского храма было торжеством христианства над язычеством. При освящении его Евсевий между прочим произнёс в слове своём в похвалу Константину: «и вот теперь, чего прежде никогда не бывало, верховные цари признают только единого Бога, общего благодетеля всех людей и их самих, исповедуют Христа Сыном Божиим и Царём всяческих, называют Его в обнародуемых указах Спасителем и среди владычествующего над землёй города, для неизгладимой памяти, царски начертывают дела Его и победы над нечестивыми. Теперь единого от вечности Иисуса Христа Спасителя и самые высшие властители на земле почитают не как обыкновенного царя, какие поставляются человеками, но покланяются Ему, как истинному Сыну Бога всяческих и истинному Богу. Украшения и дары этого храма важны и поистине велики, изумительны и достойны удивления, так как служат ясным доказательством царства нашего Спасителя».
Константин начал почитать служителей Божиих и оказывать им отличное уважение, словом и делом, как лицам, посвящённым Богу. Делил с ними он трапезу и беседу. В человеке он смотрел не на человека, которого видят многие, а на Бога. Так благочестивый Константин в 315 году писал о священных лицах: «пренебрежение Богопочтения подвергало общественные дела великим опасностям; а законное хранение его, по благоволению Божию, доставляло Римскому государству величайшее благополучие и всем человеческим делам особенное счастье. Посему нам кажется справедливым, чтобы мужи, отличающиеся должной святостью и посвящающие свою службу пользе Божественной веры, получили за свои труды должное воздаяние. Я хочу, чтобы лица кафолической Церкви, посвящающие своё служение св. вере, оставались совершенно свободными от всех гражданских обязанностей, и не отвлекались от служения, подобающего Божеству, и ничем не развлекаемые, тем лучше исполняли свой закон. Если они будут служить Божеству со всей ревностью, то, кажется, и для общественных дел произойдёт от того весьма много пользы».
Царь Константин и для всех был благосклонен, милостив, сострадателен и щедр; для сирот и бедных он был вместо отца. Но имея особенное попечение о мире Церкви Божией, он действовал, как общий, поставленный Богом, блюститель и учреждал Соборы служителей Божиих, напр. в Риме в 313 году, в Арелате ныне – Арле во Франции в 314 году, оба против донатистов, и даже не отказывался иногда являться и заседать сам лично среди сонма их, как общий, постановленный от Бога епископ.
Между тем как царь Константин покровительствовал Церкви, Ликиний, напитанный языческими мнениями, по зависти и злобе к нему около 316 года начал гнать христиан в своей области, сначала тайно, а потом и открыто. Желая пресечь гонение Ликиния на христиан, Константин решился (323 г.) низложить его самого. Хорошо зная, что если когда, то теперь особенно нужны ему молитвы, он взял с собою священников Божиих. Войску его предшествовало знамение спасительного страдания – Крест. Повелев в рядах воинских носить знамение Креста, царь и при себе вне лагеря всегда имел походный храм Кресту и, держась непорочного и чистого образа жизни, возносил молитвы к Богу, по примеру того древнего пророка Божия, который имел свою скинию вне полка (Исх. 33:7). Во время брани с Ликинием Константин приказывал щадить пленных и удостоился получить особенные знамения Божественного Покровителя. «В подвластных Ликинию городах видели неизъяснимое явление: казалось, будто среди самого полудня через города переходили различные полки Константиновых латников, как бы одержавших победу. И это видели тогда, когда на самом деле нигде и ничего подобного не было. Сим зрелищем Божественная и высшая сила указывала на будущее». Укрепляемый силой Креста и молитвами к Богу истинному и Его благодатью, Константин победил Ликиния и в лице его язычество, и всегда уходил с поля битвы победителем, приписывая победы не себе, а Богу.
После победы над Ликинием, к конце 323 года, доставившей Константину на 49 году его жизни власть над всей обширной Римской империей, он восстановил извне мир и безопасность Церкви во всей империи; исповедникам Христовым возвращены были гражданско-церковные права, должности, преимущества и имение, чего они лишены были гонителями христианства, осуждённые на изгнание за то, что не служили идолам, были вызваны и освобождены от наказаний; имущество св. мучеников, положивших жизнь свою за исповедание веры, предписано было отдавать их родственникам, а за неимением их – Церкви. Особым постановлением своим Константин избавил христиан от гонений и на будущее время, и своим высоким участием утешал страдальцев Христовых и всех христиан. Места, ознаменованные священными событиями и обагрённые кровью христиан. он приобретал для св. Церквей и на этих местах созидал храмы Богу истинному. Старался уничтожить идолопоклонство, запрещал ставить идолов, приносить им жертвы; храмы христианские воздвигал обширнее и великолепнее, такими своими деяниями внушая всем, что Христос есть истинный Бог и Спаситель мира, и успехи в великих делах своих приписывая не себе, а Богу истинному. Для сооружения и великолепия храмов Божиих он приносил щедрые пожертвования. Молился о благоденствии всех своих подданных и желал видеть всех их христианами, но вместе объявлял, что он не хочет принуждать и стеснять свободы совести подданных.
Употребляя все силы, зависевшие от власти императора, к насаждению, утверждению и прославлению христианства, Константин Великий всемерно заботился и о внутреннем мире Церкви Христовой, которой благотворное и спасительное влияние на нравы народов он видел ясно и ценил высоко. Услышав о тяжком заблуждении Ария, родом из Ливии, священника одного из приходов Александрии, своим лжеучением о Сыне Божием (с 321 года), и Мелетия, своим расколом (с 324 г.), возмущавших Церковь Божию в Египте, Константин, скорбя духом, посылал в Александрию, где Арий начал распространять свои дерзкие и невежественные мысли и Божественное учение подверг оскорбительным глумлениям и насмешкам, сначала письма Александру епископу Александрийскому и Арию и старался примирить его с Церковью. Но Арий не думал вразумиться, и посему благочестивый царь отправил в Александрию Осию епископа Кордовского, 67-летнего старца, для рассмотрения спора на месте рождения лжеучения и водворения мира. Когда ни письмо императора, ни посольство благочестивого Осии не прекратили соблазна Ариева, император, по совету епископов, созывает в 325 году по Р. Хр. Первый Вселенский собор в Никее – городе Вифинии, для уврачевания зла и прекращения смятения и соблазна в Церкви Православной. Чтобы устранить препятствия, которые могли бы замедлить прибытие епископов в назначенное время, Константин повелел приготовить всё необходимое на всех путях для удобнейшего шествия пастырей, и на месте собора для их пребывания. Как истинный сын Церкви, царь сам и со смирением явился на собор, воздал должную честь святителям и всем вместе и особенно тем из них, кои имели на себе знаки страданий за имя Христово. Язвы сих мучеников Христовых, прибывших на собор, он со слезами лобызал. Царь открыл собор 19-го июня 325 года речью к отцам, прося их умирить Церковь Божию и на соборе склонял разномыслящих к единению. По окончании собора царь писал два послания, чтобы объявить о действиях собора и сделать их известными тем, кои не присутствовали на соборе. Первое писано было всем вообще Церквам; второе – Церкви Александрийской, чтобы показать, что определение веры производилось не просто и как-нибудь, но объявлено после долгого испытания и исследования, и что показалось трёмстам епископам, то не иное что есть, как мысль Божия. Кроме сего он обнародовал осуждение Ария и его писаний и последователей.
Заключение собора стеклось с окончанием двадцатилетия царствования Константина Великого, 25-го июля. По сему случаю царь радостно торжествовал с отцами собора двадцатилетие своего царствования; после праздника благодарил их каждого приличными дарами и, прощаясь с ними, убеждал их хранить мир и согласие, поминать его в молитвах; император оказал великие милости и всем своим подданным. Отцы собора обратно отправились также на иждивении царском. По возвращении с собора в 326 году благочестивый самодержец украсил многими св. храмами Палестину, Рим и Константинополь. Прежде всего он приступил к созиданию величайшего памятника в Палестине, чтобы священнейшее место спасительного воскресения Христова в Иерусалиме сделать предметом особенного и общего благоговения. Он повелел немедленно построить там молитвенный дом и писал Макарию, епископу Иерусалимскому, чтобы он с своей стороны принял живое участие в исполнении его благочестивых намерений. Царю угодно было, чтобы этот храм построен был превосходнее и великолепнее всех других церквей вселенной; и по желанию императора действительно сооружён был великолепный храм и богато украшен от царских щедрот. По желанию Константина Великого, усердием матери его Елены построены были храмы Божии в Вифлееме и на горе Масличной, чтобы почтить места рождества и вознесения Господа; у дуба Мамврийского, где некогда Авраам принял и угостил Господа и Ангелов е виде трёх странников; в Никомидии – столице Вифинии; в Антиохии – столице всего востока; в Илиополе и в других местах Финикии.
В Риме Константин соорудил храм, названный Константиновским, во имя Спасителя, во дворце императрицы Фавсты, своей супруги; в Ватикане во имя св. Ап. Петра на месте мученической кончины сего Апостола; во имя св. Ап. Павла на месте его мученической смерти; храм в доме Сессория в честь св. Креста, названный Иерусалимским, по части Креста Христова, которая в этом храме положена; во имя св. Агнии (память её 21-го января), по просьбе дочери царя Констанции и сестры его, кои приняли крещение от св. Сильвестра, епископа Римского; св. Лаврентия (10-го августа) за городом на месте погребения сего мученика; во имя мучеников Марцеллина и Петра, где был гроб св. Елены; Остии – во имя Ап. Петра и Павла и св. Предтечи; в Албано в честь св. Иоанна Предтечи; храм в Капуе в честь Апостолов, названный Константиновским, и в Неаполе. Все созданные храмы, по желанию царя Константина, украшены были богато от щедрот его.
Созидая и украшая храмы Богу истинному, благочестивый царь старался разрушать капища, служившие убежищами гнусных пороков, и запрещать празднества языческие; охранять мир Церкви и смирять мятежных лжеучителей. Опасаясь возникновения споров еретических, император в 330 году постановил против лжеучителей закон, которым запретил им Богуслужебные собрания, – и в местах общественных, и в домах частных, которыми они владели, повелев места их собраний отдать Церкви или обществу.
Константин Великий проповедал истинного Бога и Христа не только в своей империи, но даже Персидским язычникам, и свою отеческую всеобъемлющую заботливость простёр на тамошних христиан, о коих просил царя Персидского не притеснять и любить их. Вера Константина была так глубока и жива, что он повелел изображать себя на монетах и портретах молящимся с распростёртыми к небесам руками, и запретил иметь подобные изображения в языческих требищах. Установил во дворце своём чтения молитв и Священного Писания. Предписал святить первый день недели в память воскресения, и пятницу в память смерти Господа, Пасху и дни мучеников, и дал воинам образцы молитвы. Жизнь иноческую считал высоким христианским подвигом, и по сему отменил древние языческие законы против безбрачия. Особенно он удостаивал великой чести людей, предавших всю свою жизнь любомудрию по Боге; благоговел перед сонмом святых девственниц Божиих, будучи убеждён, что в душах их живёт Сам Бог, Которому они себя посвятили. Запретил христианам быть в служении у Евреев: ибо неприлично, говорил он, избившим пророков и распявшим Самого Господа иметь у себя рабами искупленных кровью Спасителя; запретил наказывать смертью на кресте, бывшей в употреблении у древних Римлян. Питая свой ум истинами Божественными, Равноапостольный царь проводил целые ночи без сна, созывал собрания, и когда в продолжение речи ему представлялся случай богословствовать, он вставал и с поникшим лицом, тихим голосом, весьма благоговейно посвящал предстоящих в тайны Божественного учения.
Будучи сам щедр и человеколюбив, Константин строго обличал любостяжателей и хищников; узаконил отказывать по смерти имущество в пользу Церкви. Утверждая всех в вере и благочестии, Равноапостольный старался воспитать и детей своих в духе святой и спасительной веры Христовой.
Константин обратил ко Христу весьма многих язычников; иные приняли христианство по сознанию неосновательности и ничтожности своих древних суеверий; другие по желанию пользоваться благоволением царя, который очень почитал и любил христиан, иные, прилежно вникая в учение Христово, привлечены были ко Христу чудесами и видениями. В это время вступили в лоно Церкви Христовой целые города и народы, сами разрушали языческие капища и созидали храмы Господу.
По основании Константинополя в 330 году благочестивый царь украсил и освятил и этот новый Рим многими христианскими храмами. Желая отличить соимённый себе город, он украсил его многими молельнями, великолепными церквами мученикам и величественными зданиями и, этим почтив память святых, вместе посвятил Богу их и сам свой город. Константин признал справедливым – город, украшенный его именем, очистить от всякого идолопоклонства, чтобы в нём нигде не поражали зрения не только мнимые изображения богов, но и сами жертвенники, обагрённые кровью животных. В новой своей столице он создал и освятил храм вечной Премудрости Божией, отчего храм получил имя Софии; в честь святых 12-ти Апостолов, в котором царь завещал похоронить себя, чтобы по смерти быть участником в молитвах, которые будут приносимы в этом храме; смежный с Софией храм мира во имя св. Ирины (18-го сент.); во имя св. мученицы Евфимии (16-го сентября) в Халкидоне; Мокия (11-го мая) на месте храма Геркулесова; св. Прокопия (8-го июля); св. Акакия (7-го мая); св. Агафоника (22-го авг.); храм св. Иоанна Богослова, названный Евдомом (ἕβδομος – седьмой), потому что он в 7 верстах от города, на Европейском берегу моря, названном анапл (у пристани); церковь св. Архангела Михаила, прославившуюся впоследствии многими благодатными знамениями.
Кроме церквей Константин воздвигнул в Константинополе в разных местах иные, священные знамения веры: среди площади у фонтанов поставил изображение доброго Пастыря и пророка Даниила во рву львином; среди главной комнаты своего дворца и возвышеннее всего водрузил на столе Крест, составленный из драгоценных камней и оправленный золотом; в другой комнате (вестибуле) на столе поставлено было изображение его с детьми, держащего на главе Крест и поражающего у ног своих дракона – копьём в чрево и низвергающего в море.
Для новых храмов в Константинополе нужны были Богослужебные книги. Об них император писал Евсевию, епископу Кесарийскому: «в соимённом нам городе святейшая Церковь приобрела вновь очень много людей. С быстрым же умножением верующих оказывается весьма нужным и умножение храмов. Итак, прикажи опытным, отлично знающим своё искусство писцам написать на выделанном пергаменте 50 томов, удобных для чтения и легко переносимых для употребления. В этих томах должно содержаться Божественное Писание, какое по твоему разумению особенно нужно иметь и употреблять христианам».
Желая умирить Церковь, которую продолжали возмущать враги и клеветники истины (ариане) в Египте и в других местах, благочестивый самодержец собрал в 335 году собор в Тире. По окончании собора св. отцы, по желанию императора, отправились из Тира в Иерусалим для освящения церкви, устроенной на месте Гроба и воскресения Христова, которая в это время была кончена построением. В Иерусалиме были уже многие другие епископы, которых Константин хотел собрать в значительном количестве со всех стран. Ибо со временем освящения храма Иерусалимского совпадало торжество тридцатилетия царствования Константина. К празднованию освящения или обновления в 13-й день сентября 335 года стеклось множество народа со всех концов империи. Собравшихся на праздник снабжали и епископов и народ – всем необходимым, на счёт императора; в честь праздника розданы были бедным значительные суммы серебра, множество одежд; богатые дары принесены были императором новому храму. Кругом храма, построенного Константином Великим, возник новый город, который казался для иных новым Иерусалимом, о котором предсказали пророки. С этого времени святой град освободился от имени Елии, которое дал ему император Траян за 200 лет доселе, и стал называться Иерусалимом и привлекать христиан поклонников со всех сторон.
Константин Великий, имея около 64 лет жизни, пользовался ещё совершенным здоровьем, способным к усильной деятельности. Отправляясь на войну против Персов, он пригласил с собой епископов и устроил палатку на подобие церкви для молитвы. Наступил праздник Пасхи (337 г.); по обычаю царь провёл всю ночь в бдении молитвенном с верными. Чтобы торжество Пасхи сделать великолепнее, он приказал осветить в продолжение ночи не только церкви, но и улицы во всём Константинополе. Наступил день праздника; император излил великие милости народу, подражая благодеяниям Спасителя. Вступив в 65 лето своей жизни, царь Константин впал в болезнь и из Константинополя поплыл в Еленополь пользоваться тёплыми водами, где часто проводил время во храме мучеников в молитве. Представляя в уме необходимость святого крещения и его благодатную силу, он преклонял колена на землю, изливал молитвы перед Богом, исповедовал в самом храме грехи свои. Чувствуя, что болезнь его усиливается, он из Еленополя отбыл в Ахирон, в предместье Никомидии, и решился принять святое крещение, которое он доселе отлагал, чтобы принять в Иордане. Призвав епископов, говорил им: «пришло вожделенное для меня время, которого я давно жажду и о котором молюсь, как о времени спасения в Боге». Евсевий Никомидийский и другие епископы сообщили царю крещение и прочие таинства, строго выполнив все установленные для сего обряды. Удостоившись Божественного запечатления, Константин обновился и исполнился света Божия; от преизбытка веры душевно радовался, возрождённый действием силы Божией. По совершении священнодействий, он облёкся в торжественную царскую одежду, блиставшую подобно свету. «Теперь сознаю себя истинно блаженным», воскликнул император в восторге благодарности Богу, удостоившему его благодати возрождения.
Приняв св. крещение, Равноапостольный венценосец скончался в Никомидии на 65 году своей жизни, на 32 – своего царствования, в самый день Пятидесятницы, около полудня 21 мая 337 года по Р. Хр. Известие о смерти добродетельного монарха повергло всех в глубокую скорбь; печалились все – и народ, и воины, и сенат, и в благодарность усопшему немедленно возведён был на престол сын его. По случаю смерти благочестивейшего царя были прекращены в Риме зрелища и даже закрыты торговые площади. Сделано было изображение, представлявшее умершего покоящимся на небеси. Римляне просили, чтобы тело его перенесено было в Рим и положено в царственном городе, но оно с умилительным великолепием препровождено было воинами, согласно желанию почившего, в Константинополь и поставлено во дворце на возвышении. Кругом гроба горели светильники, стояла почётная стража, и народ непрерывно теснился у гробницы великого монарха. Честное тело его вмещено в золотой раке, на месте, им самим заблаговременно приготовленном в церкви св. Апостолов, им созданной в Константинополе. На медалях, изображавших погребение умершего, Равноапостольный представлен восходящим на небеса.
Евсевий, изобразивший жизнь Равноапостольного царя, называет его блаженным. По словам его, «поскольку он один из Римских царей с глубочайшим благоговением чтил Царя всех – Бога, один не обинуясь проповедовал всем учение Христа, один столько прославил Церковь Его, сколько никто от века, один ниспроверг все заблуждения многобожия и обличал все виды идолослужения: то один также и при жизни и по смерти удостоился благ, каких не достигал никто другой; он один из всех, когда-либо бывших властителей Рима, соделавшись другом Царя всех – Бога, явил людям разительный пример благочестивой жизни. Бог показал в нём (Константине Великом) мужа, служащего уроком благочестивого назидания; явил его великим светильником и громогласнейшим вестником Богопочтения. Через него Бог очистил смертный мир от множества безбожников и показал в нём народам учителя благочестия. Он открыто называл себя рабом Царя всех и Бог соделал его таким царём, о каком прежде и слухом не слыхивали; явил его столь Боголюбезным, что он без всякого труда овладел гораздо большим числом народов, нежели каким владели прежние государи, и безбедно сохранил свою власть до самой кончины. Разливая светлые лучи благочестия до концов всей вселенной, на жителей целой земли, в такой степени, что они охотно с любовью и радостью посылали ему свои дары и считали высокой честью пользоваться его знакомством и дружбой, так что для воздаяния ему почестей выставляли у себя живописные его изображения, воздвигали статуи и Константина знали и провозглашали, как единственного над всеми самодержца. Ближних он привязывал к себе великодушно оказанными благодеяниями; других ограждал законами человеколюбия и свою власть сделал для подданных лёгкой и вожделенной. Бог давно посредством видений открывал Константину умыслы всех врагов, да и вообще многократно удостаивал его Богоявление, позволяя ему чудесным образом созерцать Лицо своё и даруя предведения различных будущих событий».
«Храмину преблаженной его души, прославленную названием Равноапостольной, сопричисленную к народу Божию, удостоенную постановленного Богослужения и таинственных священнодействий и приявшую плоды св. молитв, Бог сподобил приснопоминания с Апостолами». Таким образом празднование св. Равноапостольному царю Константину началось тотчас по смерти его.
Великие заслуги царя Константина для христианства не только языческие, но даже и христианские писатели намеренно унижают, вопреки Церкви, которая признаёт его Равноапостольным и святым. Главным образом обвиняют Константина в умерщвлении им сына своего Криспа, по наветам Фавсты, его мачехи, второй супруги Константина, и в умерщвлении её, по наговорам матери его Елены. В этих злодеяниях оклеветал Константина злонамеренный и бессовестный язычник Зосима, написавший свои сказания о деяниях Римских в V веке. Историк Евагрий, изложивший церковные события с 431 года по 594 год, говорит о Зосиме: «он один из тех, которые держались нечистого и скверного служения языческого; человек, ненавидевший Константина за то, что он первый из царей оставил гибельное языческое суеверие и обратился к вере христианской. Зосима высказывает бесчисленное множество хулений на благочестивого и великодарного Константина и при всяком случае изобретает разные, слишком невероятные вещи, например: – будто Константин и сына Криспа предал страшной смерти, и супругу свою Фавсту лишил жизни, заперши её в бане, чрезвычайно натопленной. А что Константин не убивал ни Криспа, ни Фавсты: послушай, что рассказывает о Константине Евсевий Памфил, процветавший во времена Константина и Криспа и обращавшийся с ними. Зосима же писал и не по слухам, и не на основании истинных сказаний». Подобно Евагрию, худо отзывается о Зосиме Англичанин Каве (1637–1713), не очень преданный Христовой вере и Церкви. «Зосима, пишет он, жестоко нападает на религию христианскую и под именем её яростно свирепеет почти на всех знаменитых христиан, и особенно на Константина Великого и Феодосия Старшего».
Царица Елена – добродетельная мать Константина Великого, по обращении сына своего не умедлила принять христианство и сделалась благочестивейшей, по выражению историка Руффина, женой несравненной по вере и благочестию, была провозглашена августейшей; издавала монету с собственным изображением и, получив от сына власть над государственными сокровищами, пользовалась ими по собственному усмотрению.
Желая содействовать благочестивым намерениям сына своего – построить в Иерусалиме на месте распятия и воскресения Господа благолепный храм, и сама имея сердечное желание принести Богу Царю царствующих жертву благоговейного ума и сердца своего, – излить благодарные молитвы за сына своего и внуков, царица Елена, не смотря на преклонные лета свои, решилась посетить священную землю и поклониться св. местам, ознаменованным стопами пречистых ног Спасителя. Царица сама доставила письмо державного сына своего к епископу Иерусалимскому Макарию о построении в Иерусалиме храма Божия. Она взяла сама труды путешествия, презрела немощь старости. Увидев место, принявшее спасительные для всего мира страдания, она тотчас повелела разрушить постыдное капище, на нём построенное, и очистить место, и таким образом обрела животворящий Крест Христов.
Располагая сокровищами царскими, она употребляла их для благодеяний и милостыни. Была весьма усердна к храмам Божиим, снабжала их богатыми украшениями и не оставляла без внимания молитвенных мест и в меньших городах. Она в разных местах, согласно желаниям набожного сына своего, воздвигла христианские храмы, – в Вифлееме, где родился Спаситель; – на горе масличной, откуда Он вознёсся; в Дрепане – над мощами св. Лукиана и в других местах. Палестина доселе исполнена священных преданий о благоверных деяниях Равноапостольной Елены. Её видели в церковных собраниях среди народа в одежде простой и скромной. Пребывая на Востоке, она оказала великие милости разным липам – воинам, гражданам и частным людям, кои обращались к ней. Одних она наделяла деньгами, других – одеждами; иных освобождала из темниц, других от тяжёлых работ, на кои осуждены были; некоторых возвратила из ссылки; оказывала особенную любовь девственницам, посвящённым Богу. Собрав всех их и посадив за стол, она сама отправляла при них должность служанки; подавала им кушанье и питие; держала умывальницу и поливала воду на их руки. Совершив такие и тому подобные дела, она возвратилась к сыну своему; потом, преподав ему много наставлений касательно благочестивой жизни и призвав на него свои последние благословения, мирно преставилась в другую – вечную жизнь.
Достигши благословенной старости, она окончила жизнь на руках Равноапостольного своего сына на 80 году своей жизни, в конце 326 года по Р. Хр., почти за 10 лет до блаженной кончины сына своего. Равноапостольная, как выражается летописец, «по-видимому не умерла, а только переменила скоропреходящую и тленную жизнь на небесную и вечно-блаженную. Душа её, разрешившись от тела, перенеслась в мир бессмертный и ангельский для единения со Спасителем. Тело её с великой честью погребено великим монархом и положено в Константинополе. По смерти же она получила ту честь, какую надлежало восприять столь усердно и столь пламенно служившей Богу всяческих. По смерти святой Елены сын её и царь наименовал в честь её небольшой город Вифинии – Дрепану, место своего рождения, – Еленополем.
В песнопениях своих в день памяти Равноапостольных, как и чтением Апостольским, Церковь уподобляет Константина Ап. Павлу. «Креста Твоего образ на небеси видев, и якоже Павел звание не от человек прием, в царях Апостол Твой, Господи», и проч. Господь дал ему «Апостольское православие». Таким образом Церковь взирает на христианские подвиги царя Константина, как на подвиги Апостола и пастыря.