Св. муч. Иоанна нового, Янинского
Велико было усердие к Богу молодого Иоанна и – какими щедрыми дарами отозвался Господь на усердие человека!
В простой, смиренной душе Иоанна загорелся порыв к высшему подвигу, и Господь послал ему силу осуществить этот подвиг и прославил его и в земной жизни и в вечности.
Родом из Янины – в Эпире, Иоанн был воспитан в благочестивой семье. Он вырос в любви к Богу. Любимым его отдыхом было посещение храма и чтение свящ. Писания, почерпаемые из которого уроки он применял к жизни. Был предан труду и получаемый им заработок делил на три части: родителям, бедным и остальное – на свои и всякие другие нужды.
Осиротев в молодых годах, он переселился в Константинополь и занялся торговлей. Рядом с ним торговали в своих лавочках частью Турки (во власти которых находился тогда Константинополь), частью – отступники от христианской веры, подчинившиеся победоносному в то время магометанству. Те и другие невзлюбили христианского юношу. Для бывших христиан он служил наглядным обличением их малодушного отступничества; магометане же досадовали, что примерный во всех отношениях труженик принадлежит к чуждой для них по вере среде. Магометане, вообще, как из фанатизма, так и потому, что они дорожат христианами, как способными, смышлёными, честными работниками, стараются обращать их в исламизм. И потому они не могли оставить без внимания работящего, добросовестного, умного, обладающего притом и видной наружностью, выдающегося среди трудящегося люда Иоанна... Им очень хотелось привлечь его в свою среду, т. е. обратить его в магометанство.
– Не в такой бы тёмной доле жить такому прекрасному юноше! – говорили Турецкие торговцы своему соседу, – если бы ты принял нашу веру, то перед тобой открылась бы широкая дорога, ты мог бы достигнуть больших почестей и богатства...
Иоанн благодушно отшучивался от таких безумных в его глазах рассуждений, не обращая на них сначала никакого внимания; но так как рассуждения эти и уговаривания стали принимать более серьёзный характер, становились настоятельными, то они навели Иоанна на мысль, что ему, как христианину, предстоит серьёзная с ними борьба... ему стал представляться исход борьбы – обыкновенный под влиянием Турецкого владычества: мученичество...
Не страхом, но небесной радостью сказалась его душе первая мысль о подобном исходе. Иоанн был так полон любви к Богу, что мысль о мученическом подвиге проблеснула в его душе только в виде соединения его с Тем, Кого он с детства привык любить. И вот, он спешит принять совет опытного наставника по поводу чувств, преисполнивших его сердце. Он сообщает протоиерею великой церкви, по имени Калофету, о своём намерении, хотя бы это довело его и до мученичества – отстаивать свою веру, в от- отступлении от которой его так настоятельно убеждают...
Пастырь, однако же, постарался отклонить Иоанна от его намерения, напомнил ему, что даже святыми канонами запрещается произвольно предпринимать мученический подвиг – в виду того, что никто заранее не может измерить степени своих сил и что они могут поколебаться под тяжестью испытаний...
Иоанн подчинился совету пастыря, но стремление к подвигу не умолкало в душе его.
Между тем наступил Великий пост. Среди усиленно-благочестивого настроения, возбуждаемого в это время в душе всякого истинного христианина, как-то особенно чувствительно отзывались в душе Иоанна насмешки и побуждения со стороны Турок, чтобы он принял исламизм. Вместе с тем в нём росла решимость отстоять свою веру, в нём разгорался порыв пострадать за Христа... В ночь на Великую пятницу в сновидении он увидел себя, подобно отрокам Вавилонским, окружённым пламенем и воспевающим славу Христа и, приняв это за знамение воли Божией, он пришёл снова к пастырю и убедительно просил его напутствовать его на подвиг молитвами, благословением и приобщением Божественных Таин. Видя неудержимое стремление юноши, старец от души помолился за него, приобщил его св. Таин и, благой словив, отпустил.
Радостно возвратился Иоанн в свою мастерскую, и не замедлило осуществиться его заветное желание... Ещё пребывал он в своём благочестиво-восторженном настроении, как вдруг обступили его соседи и, как будто сговорясь между собой, стали снова побуждать его принять исламизм и к этому присоединили ещё и клевету, будто бы он в городе Трик-кале давал обещание отречься от Христа, и между тем всё ещё не исполняет своего обещания.
– Обо мне ли вы это говорите или о ком другом? – с гневом спросил их Иоанн.
– Да, о тебе! – подтвердили клеветники.
– Никогда и нигде не имел я мысли отречься от Христа! – с жаром возразил Иоанн, – напротив того, я жил и буду жить о Христе моём и готов умереть за Него! Разве возможно изменить Ему ради самозванца и врага Христова Мухаммеда? Я отвергаю и Мухаммеда, и веру его. Делайте со мной, что хотите, и чем больше будете меня мучить, тем больше сделаете мне добра.
Приведённый на суд за такие слова, Иоанн твёрдо исповедал Христа и резко обличал учение Мухаммеда. Судья предал его на жертву разъярённой толпе, которая с неистовством напала на христианина. Страдалец терпеливо переносил истязания и только молил Бога дать ему силу устоять до конца.
Судья, предполагая, что если предоставить Иоанну время размыслить и обсудить своё положение, то он одумается и отступит перед дальнейшими страданиями, велел отвести его на ночь в тюрьму, но и на следующее утро он увидел его непоколебимым в исповедании веры Христовой, и тогда, потеряв терпение, он приказал зажечь костёр, чтобы немедленно покончить с мучеником, но, получив денежную сумму от христиан, решился исполнить их просьбу – отложить казнь Иоанна до окончания праздничных дней.
Лишние дни томления не ослабили душевную силу Иоанна и, выведенный в условный день снова на суд, он, в ответ на принуждения отречься от Христа, радостно воскликнул: «никогда не отрекусь от сладчайшего и спасительного имени Христа, Бога истинного! Он – моё богатство, моя слава, моя похвала! За Него приму все страдания! Венец мученический и жизнь вечная – вот одно моё помышление! Чему вы смеётесь, несчастные? Я же радуюсь о Боге моём и вместе с ангелами воспеваю Ему!»
И затем чудным голосом запел: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав!»
Судья окончательно приговорил Иоанна к сожжению на костре. Между тем как его разжигали, изуверы наносили мученику жестокие удары палками и камнями. Он же, как бы и не чувствуя их, радостно пел: Христос воскресе! Наконец, когда костёр был готов, Иоанн сам бросился в огонь; окружённый пламенем, он продолжал воспевать: Христос воскресе! – И таким образом осуществилось его сновидение.
Видя его страдания, некоторые христиане с помощью денег упросили палачей усечь мечем голову Иоанна, чтобы скорее прекратились его страдания, и ценой же золота приобрели его обгоревшие останки и перенесли их в великую церковь. Здесь, при всём собравшемся для поклонения мученику христианском народе, мощи пострадавшего за веру Христову Иоанна положены были на приличном месте в патриаршей церкви и с тех пор, по свидетельству писателя жизни Иоанна, современника его протоиерея Навплийского Николая Малакса, источают изобильные и великие чудеса.
«Многие из нас возбуждены и примером его утверждены и укреплены к тому, чтобы не изменять своей вере так легко, как прежде» ... говорит жизнеописатель Иоанна.
Страдания Иоанна, бывшие при многочисленных очевидцах, совершились 18-го апреля 1526-го г.