† Страдание преп. Афанасия Брестского
Уже Медведев в свое время писал: «имать Церковь Христова Малороссийская в Брести, Литовском граде, прежде лет 40 веры ради страдавшего иеромонаха Афанасия, которого и доселе нетленны мощи пребывают». Георгий Конисский в свое время радостно говорил вслух православных и неправославных: «к числу нетленно почивающих святых надобно отнесть преподобномученика нашей Церкви Афанасия Филипповича, убиенного римскими католиками за веру в нашем православном загородном Брестском монастыре, уже более полтораста лет Божьей силой цело и невредимо почивающего.
Блаженный Афанасий, сын благородных и благочестивых родителей, получил в молодых годах своих высокое образование, так что мог учить других языкам латинскому, польскому и русскому. – В 1622 г. гетман Сапега, по воле короля, отдал ему на воспитание мнимого сына Марины Мнишек, шляхтича Лубу; по распоряжению Сигизмунда отпускали на содержание дорого человека до 6000 злотых в год; блаженный наставник жил с питомцем своим в Брестском монастыре. – Владислав, не желавший быть орудием иезуитов, как был его отец, уменьшил выдачу жалованья до 100 злотых. – В 1627 г. блаженный принял монашество в Вильне; потом жил в обителях Кутеинской и Межигоской. Искренний подвижник благочестия и образованный защитник св. веры поставлен был в наместника обители Дубовской, что под Пинском. В 1636 году по распоряжению канцлера Радзивилла Дубовский монастырь отдан был иезуитам, и православные иноки выгнаны были из своей обители. Блаженный Афанасий перешел в Купятицкий монастырь, но и здесь не было покоя от папизма. В 1637 году Афанасий отправился для сбора милостыни в Белоруссию и отселе в Москву. Полный помыслов и забот о благе православия, представив царю Михаилу Федоровичу о печально судьбе своей, он для успехов св. веры над ее врагами советовал изобразить на военных хоругвях образ Божьей Матери в кресте, по его видению. По возвращении из Москвы определен он был в игумена Брестского Симеоновского монастыря. По долгу звания своего вступив в спор об имениях обители, резко обличал он поклонников папы в жадности к корысти и в происках злостных. Это навлекло на него непрятности; но митр. Петр Могила защитил его. Какая резкая разность между православным служителем алтаря Божия и папистом-священником! Православному иерею говорит архипастырь его в грамоте: «не принимай приношения жертвеннику Божию от неверных, ни от еретиков, ни от блудников, ни от прелюбодеев, ни от воров, ни от разбойников, ни от властителей немилосердных, ни от корчемников, ни от ростовщиков, ни от нарушителя клятвы, ни от ложного пастыря, ни от волхва, ни от сводника, ни от актера, ни от мучащего слуг своих голодом и побоями. – Слуга папы не только не был разборчив в принятии приношений, но грабил чужое, где только мог. – Блаж. Афанасий, провождая житие в страхе Господнем, учил тому же и братию и настойчиво внушал – не слушать новых учений, рассеиваемых отступившими от восточной кафолической веры; – особенно же в скорбях времени ожидал он всего от благодати Божией и проводил дни и ночи в молитве. Положив себе за правило читать каждую субботу акафист Матери Божией, он с точностью выполнял свое правило. Матерь Божья утешила подвижника Своего. «Иди, слуга Мой, сказала Она блаженному, смело говори сенату и королю, дабы не тревожили святой православной веры: иначе они навлекут на себя суд Божий, – преданы будут во власть сильного царя и народа». Блаженный, повинуясь Матери Божьей, объявлял вслух сенаторов, чего поляки должны ожидать себе за кровавые притеснения православию. Тогда в Варшаве находились послы православного царя. Бл. Афанасий открыл послам, что иезуиты скрывают у себя лице опасное для России, мнимого сына Марины Мнишек, шляхтича Лубу, бывшего у него на воспитании, а теперь уже 15 лет проживающего у иезуитов; игумен доставил послам и несколько писем Лубы, где тот называет себя царевичем. По воле царя послы потребовали, чтобы выдан им был самозванец. Иезуиты боялись многого теперь и за себя; они употребили все старание, чтобы Луба не был отдан в полное распоряжение России. Паны объявили послам, что Луба – бедный шляхтич, невиновный ни в чем, и Польша не может выдать его для казни. Твердый исповедник правды Божьей смело повторял сенаторам, что напрасно худые люди строят ковы против православного царства, – себе во вред преследуют они православие. От него требовали доказательств, что воспитанник его – не сын Марины. «Ни покойный Сапега, ни Мнишки не признавали Лубы за царевича», отвечал он. «Игумен, который объявил о воре», писали послы царю в Москву, «посажен в Варшаве в оковы» и условием свободы его положена свобода Лубы. Иезуиты напрягали усилия мстить отцу Филипповичу: из Варшавской тюрьмы перевели его в Краковскую темницу, – причем подвергали его брани, побоям и голоду. – Послы сильно заботились о спасении невинной жертвы злости. По их совету преподобный подал просьбу к королю. Так как не стали более требовать выдачи Лубы в Россию, то и невинного страдальца, святого Афанасия, освободили из темницы. Это было уже в конце 1645 года. В Киеве он в 1646 году докончил дневник свой или записки о своей печальной жизни, не оставшейся без утешений небесных. – Когда Богдан Хмельницкий восстал на защиту православия, понятно, что преп. Афанасий, как открытый противник унии, мог повторять только проповедь свою о вреде унии. Иезуиты никак не могли простить ему и за Лубу. Тогдашние отношения папизма к православию так описывал Хмельницкий: «причиной, понудившей козаков восстать на ляхов, было не то, что ляхи несправедливо отбирали у нас поселения и дома, не то, что лишали нас земной отчизны, и не то, что отягощали немилостивно работами, подобно фараону (все это не отказались бы терпеть козаки), но то, что ляхи, принуждая отказаться от православных догматов и присоединиться к заблуждению, злобным юродством разоряли мысленные селения и домы нетленных душ». – От того, кто во всю жизнь жил по правилам чистой веры и кто открыто говорил о вреде унии и для временной и для вечной жизни, потребовали теперь признать законность унии; за несогласие же с произволами человеческими заключили в Брестскую подземную темницу и заковали по рукам и ногам в кандалы. – Твердый исповедник смело объявлял гнев Божий польскому правительству за оскорбление прав человечества и защиту, оказываемую тем, которые нагло оскорбляли откровение Божие для прихотей человеческих. И за все это решено предать его позорной смерти. Когда об этом объявлено ему, он вслух всех сказал: «конечно отступники от св. веры, надменные ложным просвещением, еще не малое время будут преследовать исповедников истины небесной; – но будет время, когда в Бресте и во всей окрестной стране процветает православие, и слава его уже не померкнет; там, где будет лежать тело мое, козни врагов, отступников от св. веры, будут бессильны». – Св. исповедник был обезглавлен. Это было 5. сент. 1648 года. Мощи его почивают открыто в соборном храме Брестского Симеонова монастыря.