† Св. Алексия, митрополита Всероссийского и чудотворца

Родители св. Алексия, в крещении Елевферия, были бояре Черниговского княжества. Феодор Бяконт, отец его перешел в Москву от того, что край Черниговский, опустошенный Батыем, не переставал терпеть нападения от хищных ослушников. Под защитою кроткого и благочестивого князя Даниила Александровича нашел он покойную жизнь и за благочестие свое благословен был долговечным потомством. Внук его, Даниил Феофанович, отличался сколько великими заслугами, столько и искренним благочестием. Ветви его – Плещеевы, Игнатьевы, Жеребцовы еще зеленеют и в наше время. Старший сын его, Елевферий, родившийся 1300 г., воспринимаем был от купели сыном князя Даниила, отроком Иоанном. В свое время Елевферий отдан был учиться грамоте. На 12 году ему уже открыто было высокое назначение его. Раз раскинул он сети на птичек и, долго сторожа их, от утомления задремал. Неожиданно слышит он голос: «Алексий! к чему такой труд твой? тебе надобно быть ловцом людей». Пробужденный тем отрок изумился необыкновенному голосу и имени Алексия. Это видение глубоко запало в душу его; он стал молчалив, оставил игры и много стал думать о жизни и ее назначении. Родители изумлялись перемене жизни его, спрашивали у слуг о причине перемены, но те могли сказать только то, что Елевферий часто уходит в места уединенные. Спрашивали самого отрока, отчего он уклоняется от людей и занимается только книгами? К чему изнуряет себя постом? «Не печальтесь о мне, добрые родители, отвечал отрок: не делаю я худого, а желаю успевать в благом; пусть исполнится надо мною воля Господня». На 15 году Елевферий уже решился посвятить себя монашеской жизни. На 20 году (в 1320 г.) вступил в Московский Богоявленский монастырь и тогда же пострижен с именем Алексия, с тем самым, которое слышал он в сонном видении, за 7 лет пред тем. Хотя Богоявленский монастырь был на шумной торговой улице, но Алексий нашел покой здесь, предавшись подвигам. Он проводил время то в храме, то в молитвах келейных; читал книги и усердно изучал священное писание ветхого и нового завета; бдением нощным иссушал плоть и очищал сердце. «Бдением, говорит преп. Лествичник, погашаются плотские разжигания, истребляются гнусные сновидения, очи наполняются слез, смягчается сердце, охраняется чистота мыслей, пища варится в желудке, как в печи, прогоняются непристойные образы. Бодрый инок – ловец своих помыслов; во время нощного безмолвия он легко их примечает и ловит». Так обучал себя спасению и блаженный Алексий. Наставником и руководителем его был старец Геронтий, опытный в жизни духовной. Стефан, брат преп. Сергия, поступивший в обитель Богоявленскую, с 1337 г. был духовным братом его: они вместе певали на клиросе и духовно любили друг друга. Митрополит Феогност любил Стефана, Геронтия и Алексия и по временам призывал их к себе для духовных бесед. Первого святитель поставил в игумена обители. Сын и преемник Калиты, великий князь Симеон, который был моложе Алексия 17 годами, также отличал своим вниманием и Стефана и Алексия. Стефан был духовником великого князя и многих вельмож. Когда скончались родители Алексия, он похоронил их вблизи себя, в Богоявленской обители, чтобы молиться о их покое.

Прошло более 20 лет, как Алексий вступил в иноческие подвиги, и митрополит Феогност повелел Алексию жить в святительском дворе его и заведовать судебными делами Церкви. При таком отношении к святителю – Греку, открылись блаженному Алексию и нужды и средства узнать Греческий язык, разговорный и письменный. При занятиях судебными делами он коротко узнал людей и их слабости, также как приобрел обширные и точные сведения о церковных законах. Двенадцать лет отправлял он судейскую должность. с званием наместника митрополичьего. В конце 1352 года (декабря 6), блаженный Феогност посвятил блаженного Алексия в епископа Владимирского. Митрополит и великий князь положили, па общем совещании, быть блаженному Алексию преемником Феогноста на митрополичьей кафедре. Об этом избрании тогда же написано было в Константинополь, с просьбою «не поставлять никого другого в митрополита России, как преподобного Алексия, который много лет был наместником и жизни весьма добродетельной». Марта 11 дня скончался блаженный Феогност. Владимирский епископ вместе с двумя другими совершил надгробное пение над святителем – благодетелем своим. Но едва окончилось 40-дневное поминовение о почившем митрополите, как «Владимирский владыка Алексий» свидетельствовал духовное завещание умиравшего великого князя, который говорил своим братьям: «худых людей не слушайте; а если кто станет ссорить вас, слушайтесь отца нашего, владыки Алексия». После великого князя Симеона, в короткое время умерло от моровой язвы и еще несколько князей, и блаженному Алексию пришлось погребать многих.

Судьбами Божиими назначено было избранному в преемника Феогносту бороться в начале нового звания с разными неприятностями. Болгарский (Охридский) патриарх еще при жизни Феогноста посвятил Феодорита в митрополита России. Поступок Болгарского патриарха, не имевшего никаких прав на Россию, был очевидно несправедлив; но нет сомнения, что патриарх решился на него по просьбе южных князей России. Константинопольский собор, признав поступок Болгарского патриарха нерассудительным, отвергнул митрополита, незаконно поставленного. Согласно с другим определением собора, Алексий, епископ Владимирский, посвящен в митрополита России. Это было в 1354 году, при патр. Каллисте. Но Константинопольский собор, отвергнув митрополита, посвященного Болгарским патриархом, уступил настойчивому требованию юго-западных князей, и Роман поставлен был в митрополита для запада России. Эго произвело тревогу в России, особенно тем, что Роман, не довольствуясь Галициею и Волынью, потребовал себе доходов и от Тверского епископа. Но и в Киеве не приняли Романа, а Тверской епископ, не смотря на желания князя своего, не хотел иметь сношения с Романом. Блаженному Алексею известно было, что хотя при митр. Феогносте южные князья испрашивали себе особого митрополита, но это было не надолго, да и не в том виде, как хотел Роман. Чтобы положить конец смутам и тревогам, смиренный святитель, едва только возвратился из Царяграда, снова отправился (1356 г.) в Константинополь. Туда же явился и Роман. Патр. Каллист подтвердил Роману, чтобы был он митрополитом Литвы и Волыни, а Алексию предоставил считаться архиепископом Киева и великой России, с титлом «всечестнаго, митрополита и экзарха». На возвратном пути в Россию, блаженный святитель встретил новое бедствие. На море поднялась страшная буря: волны катались как горы, и корабль каждую минуту готов был исчезнуть в бездне. Все бывшие с митрополитом отчаивались в спасении. Святитель молился, молился усердно; он дал обет соорудить храм во имя того святого, которому будут праздновать в день высадки пловцов на берег. Господь услышал молитву святителя. Настала тишина, и корабль пристал к берегу 16 августа. Итак святитель остался обетным должником Всемилостивому Спасителю.

В Москве приняли ожидаемого святителя с восторгами радости. И он с ревностию обратился к делам звания. Несколько епархий оставалось без архипастырей, от моровой язвы. Он посвятил епископов в Ростов, Смоленск и Рязань. В то же время низложил он Сарайского епископа Афанасия за распоряжение в чужой епархии и посвятил в Сарай Иоанна. По сему делу он предлагал и личные увещания, на Константинопольском пути своем. Теперь признал он нужным послать грамоту на Дон. «Веруйте, писал он, в святую единосущную Троицу, в Которую крестились; храните любовь и мир между собою, соблюдайте правду, чистоту, милосердие, исповедуйте грехи. Господь Бог Иисус Христос сказал ученикам и Апостолам Своим: идите в весь мир, проповедуйте Евангелие. И еще говорил: слушающий вас Меня слушает. Ту же благодать пресвятого Духа получил и я грешный от великого патриарха и собора, поставленный к св. Софии в Киев на митрополию всей России; для всех христиан России пастырь я и учитель, и на мне лежит тяжелый долг учить всех спасению душевному. – Вы, как показывает время, не слушаете слов учения моего, исполняете волю плоти и дела темные. Или не понимаете вы, что владыки всей России под моею властию и я их поставляю, по благодати пресвятого Духа? Так дана власть и вашему владыке. Истинный христианин узнается из дел: вера без дел мертва, говорит Апостол; таковы же и дела без веры. Потому творите, дети, дела света... Берегите себя, помните смерть и суд великого страшного Судии, покой праведных и вечную муку грешных. Если будете помнить то, – никогда не согрешите и не будете ослушиваться нас, которых Дух Святой поставил пастырями и учителями всех христиан. – Ходите в церковь и приносите что можете; любите священников и монахов, прося молитв их... О крае по великую Ворону, возле Хопра до Дону – положено определение собором... Ныне владыка Афанасий Сарайский – за вину его наказан писанием митрополита. С сего времени в том округе власть Рязанская. И ныне послал я к вам Рязанского владыку Василия с грамотою своею; поминайте его и давайте ему церковную пошлину по обычаю».

В 1357 году совершились чудные подвиги святителя в орде. Молва о великих добродетелях его дошла до улусов татарских. Там супруга хана Джанибека Тайдула лежала больная и слепая уже три года. Об Алексии знала она уже и потому, что во время второго путешествия его в Царьград дала ему охранную грамоту. Теперь явилось в Москву посольство от Джанибека, с письмом к великому князю. «Мы слышали, писал хан, что есть у вас служитель Божий, который если о чем попросит Бога, Бог слушает его. Отпустите его к нам – и если его молитвами исцелеет моя царица, будете иметь со мною мир; если же не отпустите его, пойду опустошать вашу землю». Смутился смиренный святитель, когда великий князь передал ему грамоту хана и просил исполнить волю Джанибека. Любовь к отчизне и св. Церкви не дозволяла отказаться от исполнения воли грозного хана; но как смиренному принять на себя такое великое дело? «Прошение и дело превышают меру сил моих, говорил святитель князю; но я верю Тому, Который дал прозреть слепому, – не презрит Он молитвы веры». Святитель начал готовиться к пути. В соборном храме со всем клиром совершил он молебствие пред иконою Богоматери и потом пред ракою святителя Петра. Во время самого моления, внезапно, пред глазами всех, сама собой зажглась свеча при гробе чудотворца Петра. Утешенный Алексий разделил чудесную свечу на части, роздал ее в благословение предстоявшим и, сделав яз остатка малую свечу, взял ее вместе с освященною водою для совершения нового молебствия в орде. Из Москвы отправился он 18-го августа. С верою твердою шел он в орду; а вера Тайдулы была укреплена видением. Когда блаженный Алексий был на пути, Тайдула видела во сне мужа, облеченного в святительскую одежду, пришедшего к ней, и с ним других, одетых в ризы. Она повелела устроить одежды того вида, как видела она. Ожидаемый принят был с честию в орде. – Святитель отслужил над болящею молебен с чудною свечою, окропил ее святою водою, и Тайдула стала видеть. Признательный хан дал святителю в знак почести перстень, который доселе можно видеть в патриаршей ризнице.

Святитель, совершив чудо веры между людьми тьмы, принужден был поспешно оставить орду: там начинались волнения. Джанибек умер. Бердибек, по совету вельможи Тавлубея, перерезал 12 братьев своих и сел на престол ханский. В Москву явился посол нового хана и требовал от Русских князей даров и их самих звал в орду. – Святителя умоляли снова идти в орду смягчать жестокость Бердибека. Опасность была очевидна. Но пастырь добрый полагает душу свою за овцы, сказал себе святитель, и отправился по Волге в Золотую орду. Святителю пришлось испытать в орде много притеснений и скорбей. Но при помощи Божией умел он снискать благосклонность Бердибека. Он вступал там даже в спор с мурзою Мунзи о значении Магомета, и свободно обличал магометанство. Совершенное чудо над Тайдулою само собою показывало в христианском святителе любимца Божия, и признательная Тайдула не могла забыть своего целителя. Святой Алексий получил от Бердибека ярлык в охрану духовенства Русского. Вот что писал Бердибек в ярлыке: «силою Вышнего Бога слово Бердибека, по примеру дедов и прадедов, татарским, улусным и ратным князьям и пр. Чингиз царь и прежние цари, предки наши, жаловали церковных людей, молитвенников, которые молят Бога, и весь чин священнический. Вспомнив это, мы пишем: какова ни будет дань или пошлина, наши молитвенники пусть не видят и не слышат о ней, чтобы в покое молили Бога и совершали моления. В таком виде давались ярлыки первыми и последующими царями. И мы, не изменяя первых ярлыков, тем же пожаловали митрополита Алексия. Когда он будет сидеть на столе своем и станет молиться за нас и за наше племя, то, какая бы ни была дань или пошлина, пусть не ведает и не слышит о ней. Пусть не смеют требовать у наших молитвенников ни подвод, ни корма, ни питья, ни даров, ни почести; какие есть у них церковные земли, воды, дома, огороды, сады, мельницы, пусть не берут и не отнимают у них ничего; если же кто взял бы, пусть отдаст без суда. В церковных домах не быть постою, ни тревоге; если же кто остановится в них или начнет бесчинствовать, тому будет худо, умрет злою смертию. Ты, Алексий митрополит, и весь ваш чин священнический, объявите о сем. Если что учините вы о церковными людьми и с церковными землями не по правде, – это на вас ляжет. Если кто учинит худое дело разбоем, воровством, ложью, и не будете смотреть за тем, то сам ведаешь, что тебе будет за то от Бога. Молись за нас Богу. Так сказав, мы дали ярлык с алою тамгою на сохранение ваше, в год курицы, в 10-й день десятого месяца, в 758 году (1357 г.)».

Возвращающегося из орды ходатая за землю Русскую встречали с торжеством. В Нижнем встретили его князья Суздальские. В Москве великий князь Иоанн с юным Димитрием, весь освященный причт и народ вышли на встречу архипастырю за город. «Владыко! чем заплатим тебе за труды твои? ты даришь нас мирною жизнию», так говорил святителю юный наследник Московского престола.

В январе 1358 года Алексий отправился в Киев и возвратился в Москву уже в июне 1360 года. В разоренном Киеве надобно было долго жить, чтобы восстановить кое-что. Раздоры Тверских князей до того отяготили собою Тверского пастыря Феодора, что он, не видя никакой пользы от советов любви своей, решился отказаться от кафедры; святитель уговаривал его еще потерпеть: но в 1360 году посвятил на место его Василия. 

Когда скончался великий князь Иоанн (1359 года), на рамена святителя пала опека над несовершеннолетним князем Димитрием. Власть великого князя выпросил себе в орде Суздальский князь Димитрий Константинович. Святитель должен был благословить Суздальского князя на великое княжение в кафедральном Владимирском соборе. Димитрий Константинович упрашивал его жить при нем во Владимире; но Алексий и по любви к юному Димитрию и по вниманию к воле Божией, изреченной устами святителя Петра, не хотел расстаться с Москвою. В орде между тем шли смуты; каждый год являлось по нескольку ханов, истреблявших один другого; в 1362 году явилось два хана соперника. Юный Димитрий выпросил себе у Мюрида звание великого князя России и заставил Димитрия Константиновича удалиться из Владимира. Святитель с радостию благословил питомца своего на великое княжение чудотворною Владимирскою иконою Богоматери. – Он был душою советов и дел князя Димитрия. «Мы целовали крест у отца своего Алексия, митрополита всея Руси», говорит в договоре своем великий князь Димитрий и брат его Владимир Андреевич, князь Серпуховский. И этот договор доставил великому князю верного и храброго помощника на все последующие невзгоды жизни. Трудами святителя росла и крепла власть великого князя Московского. Димитрий Константинович, отказавшись от прав великого князя, желал получить часть из наследственного княжества Суздальского, которого не хотел ему уступить младший брат Борис, князь Нижегородский. Митрополит послал в Нижний Новгород преподобного Сергия убедить Бориса, чтобы явился в Москву на совет. Князь отвечал, что знает только волю хана. И Сергий, согласно с волею святителя, затворил все храмы в Нижнем, а великий князь двинул войска свои; Суздальские князья вынуждены были мирно разделиться между собою.

Между тем святитель занимался строением обителей иночества. В 1361 году основал он женскую общежительную обитель во имя ангела своего Алексия, где первою игумениею была благочестивая старица Иулиания. В том же году основан им на берегу реки Яузы обетный монастырь во имя нерукотворенного образа Спасителева. «Хочу просить одного благодеяния от духовной любви твоей ко мне», говорил он преподобному пустыннику Сергию. «Ничто не возбранено в моей обители святительству твоему», отвечал смиренный пустынножитель. – «Хочу, сказал святитель, чтобы уступил ты мне одного из учеников твоих. Давно положил я устроить обитель во имя нерукотворенной иконы Спасителя», и рассказал, что было с ним на море. Преподобный Сергий с любовию отдал любимого ученика Андроника в настоятели новой обители. В 1362 году основан святителем владычный монастырь, в 3 верстах от Серпухова; здесь был первым игуменом ученик его Варлаам, доселе чтимый за благочестивую жизнь. После того, как святитель успел (1365 года) примирить ссорившихся Нижегородских князей, братьев Бориса и Димитрия, исполнил он прежнее намерение свое о восстановлении двух древних монастырей, Благовещенского в Нижнем-Новгороде и Константино-Еленского во Владимире. В том и другом введено им общежитие и на содержание приобретены земли; в первом построен и каменный храм. В 1365 году основана в самом Кремле обитель в честь чуда Архангела Михаила, на месте, подаренном царицею Тайдулою. Это был благодарный памятник чуду, совершившемуся над царицею в день празднования чуду в Колоссаех (6-го сентября). Святитель со всею щедростию строил и украсил храм Архангела Михаила; обеспечил содержание обители, где положил быть полному общежитию. «В Чудовом монастыре, писал преподобный Иосиф Волоколамский, блаженный митрополит Алексий посадил честных старцев, испросив одних у св. Сергия, а других взяв из иных монастырей, бывших под его рукою; эти иноки жили иночески, жизнию духовною, так, что многие приходили к ним, старые и юные, и получали пользу». Самым надежным наставником был здесь сам святитель. Он любил эту обитель и здесь подвизался, по временам, в посте и молитвах. Здесь, как писал патриарх Паисий, «великий между святителями отец наш Алексий митрополит во время жития своего богоугодно потрудился». Духовное завещание святителя о Чудовой обители показывает сколько живую любовь его к ней, столько и другие, еще более дивные, расположения святой души его. «Се аз смиренный, грешный раб Божий, Алексий», так писал он в грамоте. Кто это пишет? Великий первосвятитель Церкви, и он называет себя только смиренным Алексием, не называя и митрополитом. Великий святитель Божий именует себя грешным рабом Божиим. Что же должны думать о себе другие?.. «Пишу, говорит смиренный, душевную грамоту целым своим умом. Даю святому великому Архангелу Михаилу и честному его чуду село Жилинское, Черкизовское... Раменное, что есмь купил у Ильи у Озакова... А все те села (всего 12) даю с серебром и с половники и с третники и с животиною. А что моя в селех челяд, на них серебрецо». Вот на каком условии будут жить слуги обители. Если кому из них не захочется жить на земле монастырской, заплати деньги, взятые у святителя, и иди, куда угодно; свобода не отнята ни у кого. «А кто рост дает, тем воля ж». Какая благость святительская! Гражданская правда может требовать, чтобы должник сверх долга заплатил проценты. Святитель предоставляет доброй воле должника платить проценты монастырю. «Монастырь Михаила чуда приказываю тебе, своему сыну, великому князю Димитрию Ивановичу», говорит наконец святитель.

Моровая язва Симеонова времени являлась и при великом князе Димитрии: в Смоленске она свирепствовала три раза и от нее осталось там только 5 человек. В Москве была она один раз (1366 года). За то за год пред нею Москва страшно опустошена была пожаром. Святитель подал совет великому князю построить каменный кремль, безопасный от пожаров и надежный для защиты против неприятелей-соседов.

Тогда как святитель с отеческою любовью заботился о нуждах чад Русской Церкви, он покровительствовал, сколько мог, и православным Востока. При нем приходили из Иерусалима в Москву митрополит Герман и архимандрит Нифонт, впоследствии Иерусалимский патриарх, а с Синайской горы архиепископ Зиарк. По их извещению, бедствия христиан восточных были тогда тяжкие. Египетский султан, раздраженный нападением Киврских рыцарей, опустошил Иерусалим, Антиохию и Синайскую гору, разграбил храмы, запретил Богослужение, захватил в плен тысячи. – По просьбе Константинопольского императора, отпустил он пленных, но за дорогой выкуп. Святитель Алексий и великий князь Димитрий послали на Восток богатую милостыню.

С 1367 года святителю Алексию много надлежало перенесть скорбей и трудов но делам Тверских князей. Кашинский князь Василий Михайлович ссорился с племянником князем Михаилом Александровичем за уделы умерших князей родичей. Дядя хотел быть главою Тверского княжества; племянник, как сын старшего брата, присвоил себе имя великого князя и хотел владеть уделами умерших, будто бы по завещанию. Дядя и брат Михаила просили себе суда у митрополита. Первосвятитель признал неправым Михаила. Михаил бежал к Ольгерду, женатому на сестре его, и с Литовскими) войском стеснил Тверских князей. При посредстве епископа враги примирились, но неискренно. Обиженные князья снова явились в Москву. Великий князь и митрополит пригласили Михаила в Москву на мирный суд. После суда бояры Димитрия схватили князя Михаила с его боярами и посадили в заключение; потом, обязав отказаться от городка и не поднимать более ссор, выпустили на свободу. – Святитель признавал в Михаиле преступною связь его с Литвою, по опасностям ее для гражданской свободы со стороны властолюбия Ольгердова, для свободы совести со стороны язычества и папизма. Он столько дорожил православием, что незадолго пред тем нарочно отправлялся в Тверь, о тем только, чтобы окрестить дочь Ольгердову, привезенную бабкою ее. Князь Михаил думал только о личных интересах. Он сильно жаловался теперь на святителя за то, что тот не помешал унизить его, и поспешил к Ольгерду. Литовский князь, враг Москвы, внес опустошение в пределы России. Михаил не был доволен и тем: он отправился к Мамаю, но едва не попался в руки Димитрия и скрылся в Вильне. Ольгерд в другой раз вступил в Россию, но заключил мир. Михаил достал себе в орде звание великого князя России. Димитрий принужден был, со страхом за жизнь свою, идти к Мамаю. Святитель Алексий провожал его до берегов реки Оки; там усердно молился за великого князя Димитрия, благословил его и бояр и заклинал последних беречь драгоценную жизнь государя. Святитель поспешил возвратиться в Москву, чтобы благословить брак князя Владимира с дочерью Ольгерда, едва ли менее опасного, чем Мамай. – Охраняемый молитвами святителя, Димитрий осыпан был ласками хана: в орде не только утвердили его в звании великого князя, но согласились брать дань более умеренную, чем прежде. Не умеренный в своих желаниях Михаил везде жаловался и без пользы для себя. Он посылал жалобу на митрополита к патриарху. Ольгерд также писал в Царьград: «доныне и при отцах наших не бывало такого митрополита, каков сей митрополит. Благословляет Москвитян на пролитие крови; кто целовал крест мне и убежал к нему, митрополит снимает с него крестное целование». Эта жалоба на святителя – лучшая похвала святителю. Враг государства Московского зорко смотрел за тем, кто и сколько мешает ему выполнить замыслы его на Москву. И вот он, в неудержанной досаде, указывает на Алексия, как более других содействовавшего усилению могущества Москвы. «Князья Новосильский, Козельский, Вяземский, Кашинский и другие, целые города», говорит Ольгерд, «по убеждению Алексия отстали от Ольгерда и присоединились к Московскому великому князю». Патриарх Филофей понимал чистоту намерений святителя Московского и понимал Ольгерда. Одною грамотою уверял он великого князя Димитрия в своей любви к нему и в негодовании на князей, неприязненных ему. К князю Смоленскому писал он, что митрополит справедливо подверг его отлучению за то, что воевал он вместе с Ольгердом против православного великого князя. В третьей грамоте давал знать, что не снимет проклятия с князей, наложенного митрополитом всей России, пока не раскаются, не снимет потому, что «дали страшную клятву воевать против врагов нашей веры и преступили свою клятву». Князю Тверскому писал: «не следует князю судиться с митрополитом и чинить соблазн; это не полезно для его души и не служит к его чести». Наконец Михаил, после пяти лет вражды, вынужден был смириться пред великим князем Димитрием. Договор заключен был при посредстве святителя Алексия. В нем читаем: «по благословению отца нашего митрополита всей Руси князь Тверский дает клятву за себя и за своих наследников признавать великого князя Московского старшим своим братом, никогда не искать Владимирской отчины и не принимать ее от хана, равно как и великого Новгорода, а великий князь, с своей стороны, обещает не вступаться в его наследие и не отнимать у него Тверской отчины».

Последние годы святителя омрачены были скорбию и новом митрополите юго-запада. Властители Польши и Литвы сильно злились на св. Алексия за его заботы о Московском великом княжестве. Сперва они жаловались патриарху, что митрополит не посещает юго-западных епархий. Патриарх писал митрополиту: «справедливость требует, чтобы ты осматривал всю Россию и оказывал отеческую любовь ко всем князьям». Если бы не было сильных препятствий, святитель Алексий, без сомнения, и сам по себе посетил бы юго-запад, не взирая на старость свою. Но со стороны юго-запада эта жалоба не искрення. Польский король Казимир писал к патриарху Филофею, что если не будет посвящен им Галицкий епископ Антоний в митрополита, король заставит Русских принять Римскую веру и подчинит Римскому архиепископу. «Великий князь огнепоклонников» – Ольгерд требовал того же. – Патриарх Филофей вынужден был уступить и, извещая о том св. Алексия, писал: «что мы должны были делать в таком положении? Тебя призываем в судьи; что ты сам скажешь? Другое дело, если бы государь земли был православный, нашей веры: тогда мы может быть подождали бы... Посуди сам, хорошо ли было бы, если бы так случилось, как писал король?... Мы дали Антонию Галич, чтобы быть митрополиею, епископии же – Владимир, Перемышль и Холм». По смерти Антония, князья Литвы просили у патриарха нового митрополита, и Филофей в 1876 году посвятил Киприана с тем, чтобы он по смерти Алексия остался митрополитом всей России. Великий князь Московский выразил свое неудовольствие на то, что Киприан прислан без его согласия. В таких обстоятельствах святитель Алексий желал избрать преемника себе, как избрал его святитель Феогност. Он хотел назначить преподобного Сергия на архипастырскую кафедру. Но любитель пустыни решительно отказался от назначения высокого. Великий князь просил, чтобы святитель благословил быть на его месте любимцу его и духовнику Митяю-Михаилу. Митяй был весьма видной, красивой наружности, с отличным даром слова, с голосом громким и приятным; память имел необыкновенную, знал притчи, повести, книги и рассуждал о делах умно. Но щедро наделенный дарами Божиими, он плохо помнил, что все это не его, – был горд, самонадеян и заносчив. Святитель видел все это в Митяе, тогда как не все видели другие, и он сказал великому князю: «Митяй еще не давний монах, – надобно ему искуситься и облечься благими делами». Когда же великий князь и после того неотступно просил за Митяя, святитель отвечал: «если и даст Бог и святейший патриарх с собором, пусть будет; я же не могу благословить его». Известно, что Митяй потонул, не достигши Царяграда, куда по желанию великого князя спешил за посвящением. Святитель Алексий достиг глубокой старости, 78 лет, пробыв на кафедре митрополичьей 24 года. В продолжение служения его посвящено им более 20 архипастырей Русской Церкви.

Драгоценным памятником пастырского учения его служат кроме послания на Дон: а) евангелие его; б) окружное послание его к пастве; и в) послание к христианам Нижегородской области. Евангелие св. Алексия, писанное собственною рукою его, хранится в Чудовом монастыре; в прежнее время читали его во время молебна над болящими; ныне же выносится оно во дни памяти святителя на малом входе во время литургии. Оно писано тогда, как святитель был в Константинополе, и следовательно тогда, как мог он иметь в руках лучшие списки Греческого евангелия. Текст святителя во многом не сходен с Славянскими списками предшествовавшего ему времени. Он заключает в себе не только исправление ошибок, допущенных Славянскими писцами, но новый перевод с подлинника. Отличием сего перевода служит буквальная близость к Греческому тексту. Так святитель Божий не думал, как думают иные в наше время, будто непозволительно и противно православию исправлять ошибки в священных книгах, и непонятные или неточные слова перевода заменять понятными и точными.

В окружном поучении святитель, сказав о своей обязанности учить паству и о расположениях, с какими паства должна принимать наставления, предлагает: пастве – общие правила о любви христианской и страхе Божием, частные – начальникам и судьям о правосудии, подчиненным – о покорности. Всем говорит: «приходите к иерею, отцу духовному, с покаянием и слезами; отвергните все дела злые и не возвращайтеся к ним. Истинное покаяние в том и состоит, чтобы возненавидеть свои прежние грехи. Оставив все дела свои, без лености собирайся на церковную молитву. Не говорите: отпоем себе дома. Как храмина без огня, от одного дыма, не может нагреться: так и та молитва без церковной. Церковь именуется земным небом. В ней закалается Агнец, Сын и Слово Божие, для очищения грехов всего мира; в ней проповедуется Евангелие Царствия Божия и писания св. Апостолов; в ней престол славы Божией, невидимо осеняемый херувимами; в ней руками священническими приемлются тело и кровь Божественные и преподаются верным во спасение и очищение души и тела. Итак, входя в церковь, вострепещи душою и телом: нс в простую храмину входишь. Не дерзайте, дети, прогневлять Бога своими разговорами в церкви. Имейте знамение Христово в душах ваших. Знак же для овец стада Божия есть приобщение тела и крови Христовой. Вы, дети, как овцы словесного стада, не пропускайте ни одного поста, не возобновив на себе сего знамения, причащайтесь тела и крови Христовой».

В послании к Нижегородской пастве научает паству страху Божию. Пастырям говорит: «не убойтесь лица сильных, запрещайте им обижать меньших. – Пусть будет между христианами мир, любовь и правда, не на словах только и на языке, но в сердце чистом и душе прямой. Смотрите, дети, какой теперь мятеж у вас». Сильно восстает против пьянства. «Еще, дети, пишу вам и о том, чтобы вы отсекли у себя корень зла, поднимающий всякие беззакония, – пьянство. – Оно губит душу, помрачает очи, обессиливает тело, сокращает жизнь, потушает в человеке страх Божий, удаляет его от Бога и доводит до нищеты душевной и телесной»... В конце пишет: «пишу это не для одних игуменов и иереев, но и для князей и бояр, для мужей и жен, и для всех православных христиан. Имейте, дети, почтение, покорность и послушание к духовным отцам вашим, так как они учат вас полезному и спасительному для души».

Святитель Божий окончил земное течение свое 12 февраля 1878 года. Он завещал положить тело его в Чудовом монастыре, указал и место погребения «за алтарем храма» своего, не желая, по смирению, быть похороненным в храме. «Но великий князь никак не хотел исполнить того: такого уважаемого святителя с честию и усердием положили в церкви, близ алтаря». Целебные мощи его открылись спустя 50 лет после его кончины. При митрополите Фотии, во время литургии, от ветхости обвалился свод храма архистратига Михаила, но так, что не причинено вреда никому из бывших в храме. Надлежало отроить новый храм. Когда начали копать рвы для основания храма, – обретены мощи святителя нетленными, и даже одежда на них оказалась совсем целою. Это было мая 20-го дня 1431 года. С того времени стали чтить память святителя.

Со времени открытия мощей, исцеления и чудеса разного рода обильным током текут от святителя Божия. Известное описание чудес святителя заключает в себе записки трех разных времен. Первое описание – описание 8 чудес, принадлежит тому же Пахомию, который описал и жизнь святителя. Описав последнее чудо – исцеление семилетнего отрока, укушенного бешеным псом, повествователь говорит: «слышав о стольких знамениях нового чудотворца, попытались мы передать писанию цельбоносные силы, истекающие от гроба его в пречестном храме Благовещения обители Архистратиговой». Так как святитель здесь называется новым чудотворцем, то и чудеса, описанные здесь, относятся, без сомнения, ко времени, близкому к открытию мощей святителя. Второе из тех чудес было воскресение мертвого младенца при раке святителя. Четвертое чудо: «Михаил, причетник г. Владимира, уязвлен был ядовитою стрелою. По его просьбе, принесли его в обитель Архистратига: – сам он не владел ни одним из членов; положив больного близ раки, отпели молебен; началась литургия. И вот клирику видится, как говорил он: св. Алексий стоит между двумя священниками, как во время великого входа, и держит в руке потир. Больной громко воскликнул: святитель Алексий! помилуй мя. И чем более воспрещали ему, тем более взывал он, пока святитель не обратился к нему и не произнес слов: «востани, возьми одр твой и иди в дом твой». Сказав это, возлег он в свою раку. В ту же минуту исцелился клирик. В виду всех он встал, как не страдавший ничем. Он даже взял книгу, и во время молебного пения стал, как канонарх, переходить с клироса на клирос, возглашая песни». Пахомий в своей службе святителю (1460 г.) говорит о чуде назидательном. – «Ты не презрел слез обиженного и припадавшего к раке твоей, поет он святителю. В сонном видении учинил ты обидчика расслабленным, скорчил руки и ноги, и сказал: если не отдашь вскоре сокровища ближнему, не встанешь с одра; когда же тот вскоре с покаянием и слезами припал к твоей раке, получил исцеление». Феодосий митрополит описал, как очевидец, исцеление инока Наума. Наум с детства был с иссохшею ногою и ходил на деревяшке; с надеждою на помощь святителя поступил он в Чудову обитель; здесь, служа в поварне, долго он молился, молился неотступно. В одну ночь боль в ноге сильно мучила его; острая боль доводила его до исступления, и он молился: «отче святый Алексий, ты видишь страдания мои, или исцели меня, или пусть взята будет душа из бедного тела моего!» Внезапно напал на него страх, и в то же время скорченная нога его разогнулась и стала здоровою. Это было 24-го января 1462 года. Из девяти чудес, описанных Чудовским архимандритом Ионою, самое и поразительное последнее чудо: «немощный руками и ногами и расслабленный всем телом принесен был сострадательными в обитель Архистратига, по его вере к великому святителю. При бедности, дал он монету священнику на молебен. Во время молебна, припав к мощам святителя, объят был каким-то страхом, и в то же время исцелен. Митрополит и великий князь Василий, услышав о том, совершили соборное молебствие». По летописи, чудеса, предшествовавшие этому чуду, совершились в 1519 году при митрополите Варлааме, а чудо с Василием совершилось в 1525 году.