Глава 25

Этот новый брак, по-видимому, состоялся уже после смерти Сарры; хотя, впрочем, он мог быть заключен и при ее жизни, так как Хеттура и ее потомство, так же, как и Агарь с ее потомством, не имели всей полноты прав законного супружества, с каковою единственно оставались супружество с Саррой и потомство от нее.

Шесть сынов Хеттуры были родоначальниками целого рода новых кочевых племен Аравии; но имена этих племен, за исключением только разве мадианитян, остались почти неизвестными в последующей библейской истории.

Единородному сыну единственно полноправной жены – Сарры, Авраам передает все свои как духовные, так и материальные блага (Быт. 21:10, 24:36).

Вот мудрое предсмертное распоряжение Авраама: он не оставляет без некоторого обеспечения и детей своих наложниц; но в то же время удаляет их от Исаака, заблаговременно показывая этим, что они не имеют части в имении законного наследника.

Под этим именем, обыкновенно, понимают Аравию, жители которой, вообще, назывались «бене-кедем» – «сыновья востока» (Суд. 6:3; 3Цар. 4:30; Иов. 1:3). Впоследствии они получили арабское имя «шаркиин», т.е. восточные, откуда возникло и слово «сарацины».

Образное и сильное выражение, показывающее на исполнение Авраамом своего жизненного предназначения, о чем впоследствии в подобных же, только более ясных, словах говорит о себе и апостол (2Тим. 4:7–8). Последняя мысль данного текста имеет особенно важное значение, поскольку она характеризует собою существование веры в загробное бессмертие души даже и в тот отдаленный патриархальный период (ср. Втор. 32:50 и 3Цар. 2:10).

Сказав еще отцу его Аврааму, что «завет Мой Я утвержу с Исааком» (Быт. 17:19, 21), Бог теперь, по смерти Авраама, преподает ему Свое особое благословение, т.е. выделяет его, как родоначальника и представителя избранного народа.

Это – начало нового раздела (toldoth) родословия потомства побочного сына Авраамова Измаила. Хотя имена этих новых родоначальников арабских племен, в большей своей массе и остаются неизвестными для нас, тем не менее в самой цифре их нельзя не видеть исполнения того пророчества о двенадцати князьях от Измаила, которое было дано гораздо раньше (Быт. 17:20).

Основываясь на этих географических указаниях, а равно как и на предшествующем контексте (Быт. 10:7, 20:1), территорию измаильтян мы должны будем определить по берегу Персидского залива и в горной части Аравийского полуострова.

Начало нового раздела – родословная таблица Исаака, служащая заголовком целой истории его жизни, оканчивающаяся только 35-ой главой Бытия.

«Митр. Филарет замечает, что самые благословенные рождения часто предшествуемы были неплодством: напр., рождение Исаака, Иакова, Иосифа, Симеона, Самуила, Иоанна Крестителя. Весьма вероятно, что Богу угодно прежде очистить и утвердить веру и упование тех, которым даруется благословенный плод чрева. Кроме того, сила Божия в немощи совершается, т.е. в то время, когда появляется ослабление сил природы, тогда действует для исполнения целей премудрости благодать Божия» (Властов).

Митр. Филарет, основываясь на различных библейских переводах, хочет видеть здесь выражение некоторой боязни со стороны Ревекки за свою жизнь. Но нам кажется, удобнее и сообразнее с контекстом находить здесь другой, более высокий смысл – именно желание матери узнать судьбу того ее потомства, которое теперь даруется ей Богом, после стольких лет бесплодия, и очевидно, не без особенных, высших целей божественного Промысла.

Из самого текста не видно, каким путем происходило это вопрошение Господа; поэтому одни думают, что Ревекка обратилась к какому-либо из благочестивых патриархов – Симу, Аврааму, Мелхиседеку, Еверу, или даже к Исааку (Быт. 27:46), другие полагают, что она могла сделать это непосредственно в молитве или жертвоприношении.

Во внешней форме этого стиха усматривают параллелизм мыслей – отличительную черту еврейской поэзии; во внутреннем же, существенном содержании видят пророчественное откровение будущей судьбы потомства обоих имеющих родиться близнецов. Эта судьба не совсем обычна: здесь старшему обещается большая сила и внешнее могущество, и однако же он, в конце концов, подчиняется младшему. И последующая история оправдала данное пророчество: хотя дом Исава действительно был сильнее и многолюднее, чем дом Иакова, при возвращении его из Харрана (Быт. 32:11), и потомство Исава раньше получило старейшин и царей (Быт. 35:1), однако со временем Давид покорил идумеян (2Цар. 8:14; 3Цар. 11:1), а Иорам и Амасия жестоко даже наказали их за попытку освободиться (4Цар. 8:16–23, 14:7).

Волосатый покров кожи первенца Ревекки дал основание назвать его Исавом, а красноватый цвет его послужил причиной и другого имени Исава – Едом, что значат «красный».

И имя второго сына Ревекки – Иаков случайного происхождения произошло оно от обстоятельств его рождения – именно от того, что он явился на свет, держась за пяту старшего брата, как объясняет это сам Исав (Быт 27.36).

Что кроткий, женственный Исаак больше любил энергичного и сурового Исава, а деятельная и пылкая Ревекка предпочитала тихого и скромного Иакова – это глубоко верно психологически. Не скрывает Библия также и того, что предпочтение Исааком старшего сына Исава носило и несколько эгоистический характер. Хотя и безотносительно к этому, оно было вполне естественно и понятно, так как Исав был первенец, а на первенцах обычно покоились все лучшие упования и надежды.

Повторение одного и того же слова выражает здесь особенную настойчивость и силу желания, свидетельствующую о необыкновенном голоде Исава. Относительно же самого блюда, возбудившего такой аппетит усталого охотника, знатоки Востока говорят, что это была чечевичная похлебка красного цвета, очень ценимая и доселе по своему запаху и вкусу.

Как бы мы ни старались обелить в данном случае Иакова, но все же в его поступке остается нечто недостаточно благородное, извиняемое разве только полным пренебрежением Исава к своему праву (Быт. 25:34).

Хотя права первородства окончательно были установлены лишь в законе Моисеевом (Чис. 3:12, 8:17 и др.), но несомненно, что на практике эти привилегии существовали гораздо раньше. Главное же значение первенцев состояло в том, что они являлись носителями и обладателями тех благословений и обетований, какие были даны Богом еще Аврааму и подтверждены Исааку (Быт. 12:2–3, 13:15–16, 22:17 и др.). Но для восприятия этих обетований нужна была сильная и горячая вера; ее-то именно и недоставало у Исава, почему Бог и попустил ему утратить это высокое право и передать его более достойному.

Всем этим Исав ясно обнаружил свое полное пренебрежение к духовному благу первородства, так как интересы чувственной природы у него стояли гораздо ближе высших, духовно-религиозных интересов. В истории Исава и Иакова мы получаем новый пример того, как совершилось постепенное выделение и как бы очищение богоизбранного семени, в духовном родстве с которым состояли лишь герои веры, т.е. люди, прославившие себя горячей верой в обетование и высоким религиозным одушевлением (Евр. 11:1–20).