Глава 12

Посольства Ионафана к римлянам и спартанцам (ср. Antt. XIII, 5, 8) (1Мак.12:1–23). Дальнейшие войны Ионафана и Симона (1Мак.12:24–34). Сооружение крепостей в Иудее (1Мак.12:35–38). Домогательства Трифона сделаться царем Азии: гибель Ионафана (1Мак.12:39–53).

Послами в Рим для заключения союза избраны были, как узнаем из дальнейшего (ст. 16 и XIV:22), Нуминий и Антипатр.

Из ст. 16-го видно, что те же послы, что были в Риме, заходили и к спартанцам для вручения письма иудеев и для заключения союза.

Время этого посольства падает, по мнению некоторых, на 169 или 168 г. э. Селевк. – 144–143 или 143–142 г. до Р. Х. – немного спустя после взятия Карфагена и Коринфа.

Впервые здесь в нашей книге упоминается собрание «старейшин» народа (ή γερουσία τού έθνους), вместе с другими представителями (первосвященник и священники) составлявших верховное иудейское управление («Иудейский сенат»). Во 2Мак IV:44, XI:27 (ср. I:10 и 3Мак I: 8, 20) – этот «совет старейшин» упоминается уже при Антиохе IV, и V. Более точных сведений об организации его не имеется.

Послание Ионафана спартанцам начинается напоминанием прежде бывшей переписки между первосвященником иудейским Ониею и царствовавшим у спартанцев Дарием (правильная форма 'Αρεύς). Точный список обращения последнего с заявлениями о братстве прилагается тотчас после изложения нового послания (20–23 ст.). – Возникает вопрос о более точном определении времени первой переписки и действующих в ней лиц. Вопрос этот не столь легкий для разрешения в виду того, что в истории известны 3 Онии и 3 Арея, причем указываемое, между прочим, Иосифом Флавием преемство этих Оний – после Симона, – совершенно тождественно в 2 случаях, как ясно из следующего: Ония (I), сын Иаддая, Симон (I) Прав., сын Онии I. Елеазар, брат Симона (20 лет), Манассия, дядя – Ония (II), сын Симона Прав. Симон (II), сын этого Онии и Ония (III), сын Симона II. Если, таким образом, не принимать во внимание брата и дядю между Симоном I и Ониею II, его сыном, то преемство будет совершенно тождественно в обоих случаях: Ония (I), Симон (I), Ония (II); и затем опять: Ония (II), Симон (II), Ония (III), – и везде – отец и сын. Столь запутывается дело и между 3 Ареями. Доподлинно известны два царя Спарты под данным именем – Арей I, царствовавший – по Диодору XX, 29 – с 309–265 г. до Р. Х. и Арей II, царствовавший около 255 г. до Р. Х., но уже 8-летним мальчиком умерший (Павзаний, III, 66). Так как Ония II едва ли был современником Арея II, то – по мнению некоторых толкователей – остается считать таковыми лишь Арея I и Онию I (323–300 г.). Переписка, следовательно, падает на время «диадохов», когда спартанцы в борьбе с Антигоном и его сыном Димитрием Полиоркетом естественно могли задаваться мыслью подготовить своим противникам затруднение завязкою сношений на востоке. – Ближайшие последствия этой переписки и сношений спартанцев с евреями неизвестны. Любопытно, однако, что в последующее время экс-первосвященник Иасон именно в Лакедемоне искал убежища от своих преследователей: это показывает, что мысль о родстве иудеев и спартанцев находила себе и фактическое применение. Что касается оснований для этой мысли в библейских родословиях («что они – братья и от рода Авраамова…» 21 ст.), то после напрасных поисков в самой Библии, мы должны искать этих оснований разве лишь в греческих сказаниях о происхождении спартанцев от финикиян. А каким образом эта мысль могла прийтись по сердцу евреям, можно объяснить давно известною страстью этого народа считать еврейство источником всякого развития.

Каким образом священные книги были «утешением» Израиля и устранением необходимости союза и дружбы? – Воспитанием уверенности, что Бог – их защита и спасение, как показывало неоднократное избавление их от тяжких обстоятельств особыми посланниками Божиими.

Молитва хотя и за языческий, но считавшийся родственным народ – вполне могла быть приносимою иудеями подобно молитвам за языческих властителей их страны.

Посланники иудейские носят греческие имена, вероятно, для больших удобств при сношениях. Личности их неизвестны: одно кажется вероятным, что Иасон, отец Антипатра, здесь упоминается тот самый, которого Иуда посылал с Евполемом в Рим (VIII:17).

Мысль о желании взаимной поддержки всеми силами и средствами здесь выражена в форме пословицы, не требующей, конечно, буквального понимания.

Повествование о новых войнах Ионафана и Симона является продолжением описанных выше (XI: 74 и ранее 67 ст.) войн их с сирийскими военачальниками в Галилее, явившихся теперь «с большим войском, нежели прежде…» (XI:68).

Страна «Амафитская», где Ионафан встретил врагов – ή ᾿Αμαθίτις χωρά, – есть страна города Hamat – иначе – 'Αίμαθ (Чис XXXIV: 8 и др.; 4Цар XXV: 21 и др.), или 'Ημάθ (2Цар VIII: 9 и др.) и 'Εμάθ (Нав XIII: 5 и др.): большой город на Оронте и северном склоне Ливана, доныне существующий под именем Hamah.

О реке Елевфер см. к XI: 7. Эта река составляла границу между Финикией и Сирией; посему Ионафан и не переходил ее, не желая переносить войну в самую Сирию.

Что побуждало Ионафана обратиться на арабское племя «Заведеев» неизвестно, как неизвестно и само это племя. – Большую вероятность имеет предположение, что наименование этого племени стоит в связи с именем равнины, деревни и реки Zebdini на восточном отроге Антиливана, прямо по карте в 4 геогр. милях северо-западнее Дамаска.

Об Аскалоне см к X: 86 ; об Иоппии – к X: 75. Иоппия уже была ранее взята Ионафаном (X: 75 и д.), но, вероятно, оставлена была под охраною лишь местного городского отряда, которого могло быть совершенно достаточно для мирного времени. Теперь же, когда эта крепость проявила тяготение к Димитрию, Симон вновь «овладевает» ею и оставляет более сильный иудейский гарнизон для охраны города.

«Не было бы в ней ни купли, ни продажи…», ср. XII: 49. – Крепость предполагалось, таким образом, взять измором, что и было достигнуто.

«У потока, – т. е. Кедрона, – с восточной стороны…» Вероятно, в этом месте или совсем не уцелело стен или остатки их были столь слабы, что не выдержали бы тяжести новой кладки. Здесь строители построили Xафенафу, как называлась, по-видимому, часть этих полуобрушившихся стен.

Адида – Αδιδά, – (точнее евр. ..., Езд II: 33; Неем XI: 34) – к востоку от Лидды, где ныне el Hadithe – большое селение на восточном берегу при устье Wady – место по своему стратегическому положению весьма важное для защиты Иудеи со стороны Сефелы. Здесь Веспасиан впоследствии устроил для себя окопы, приготовляясь к осаде Иерусалима (Ios. bel. jud. IV, 9, 1).

«Вефсан…», т. е. Скифополис, нынешний Beisan, см. к V: 52.

Трифон обещает здесь Ионафану, по-видимому, наместничество над всею приморскою страною от Птолемаиды до Иоппии.

«На великую равнину…», т. е. Ездрелонскую, см. к V: 52.

«Услышав, что Ионафан схвачен и погиб…» – это было пока преувеличенною вестью, так как гибель Ионафана последовала несколько позднее (XIII: 23).

Видя, «что дело идет о жизни…», ότι περί ψυχής αύτοίς έστι, слав.: «яко о души им есть…», т. е., как говорят доныне, что они готовы биться «не на живот, а на смерть», преследователи не посмели тревожить отступавших и возвратились назад.