Глава V

Блаженные пророки, предузнавая имеющие быть с кем-либо несчастия и потом, вследствие этого исполняясь страха и сильно скорбя как о братьях, иногда делают сильнейшие обличения, едва не уязвляя из-за любви и располагая к бодрствованию предвозвещением вскоре грядущих событий. Нечто подобное и теперь делает пророк, говоря как бы от Своего лица, однако не от своего ума, но по божественному откровению. Итак, слышите, говорит, слово Господне сие, имже аз приемлю на вы плачь: возглаголал, говорит, во мне Бог всяческих, и сложился у меня плач о вас, отступающих от Него. Что же эго за печальная песнь? что за плачь? и из-за чего у меня может выступить слеза? – Ужасное и неисправимое несчастие: дом Израилев падеся. Он стоял, когда Бог был чтим и любим, а теперь пал, когда Он оскорблен безумствами заблуждающихся. Кто потом восставит павшего по мановению божественному? Повержена девственница, то есть соблудила. Кто же она такая? – Конечно, опять таки Израиль, или синагога Иудейская, которой сказано от Бога: «не аки ли домом мене нарекла еси и Отцем и вождем девства твоего?» (Иер.3:4)? Итак, получив вождем девства Бога, она повержена на земли своей, то есть стала блудницею и совершила грех неизвинительный. Правда, некогда она блудила в Египте, но она была не в своей земле и подчинялась законам своих властителей, иногда, может быть, и против воли была принуждаема к их обычаям, как бы по необходимости отторгаемая от прародительского благоверия. А теперь никто не нудит, потому что она находится на своей земле, где песстун – закон, приводящий ее к познанию сущего по естеству и истинного Бога; где открытый, свободный и совершенно безупречный путь ко всему наилучшему. Поэтому, какой ей изыскать способ оправдания? Ведь она соблудила уже не по чьему-либо понуждению, но самоохотно. Потому-то и некому поднять поверженную. Впрочем и нам самим весьма прилично сказать всемогущему Богу: «Ты страшен еси, и кто противостанет Тебе? оттоле гнев твой» (Пс.75:8)?

Пало соборище Иудейское и иным образом, подлежа ответственности за поругание над Христом, и лежит уже без чьей бы то ни было защиты, ожидая только благодати Милосердого, разумею Христа, потому что и она будет призвана к познанию чрез веру в последние времена века (Рим.11).

В этих словах весьма ясно указывает, каким образом падет она: безлюдными, говорит, останутся города от того, что война истребит жителей, и бедствие доведет до того, что в них едва останется десятая часть, так как сами оскорбители посвящали «в треденство десятины» (Амос.4:4) нечистым демонам, то и они останутся едва в десятой части, потому что Бог как бы отплатит за прегрешение и за их нечестия воздаст равномерным наказанием. Итак, страшно быть наказанным во гневе (Пс.6:2). Поэтому-то пророк и умолял Бога, говоря: «накажи нас, Господи, обаче в суде, а не в ярости, да не умаленых нас сотвориши» (Иер.10:24).

Опять не допускает грешников впасть в отчаяние, хотя они и виновны в страшных и нетерпимых прегрешениях, но, уловляя в покаяние, дает обещания от имени Бога. Посему естественно изображает Его теперь обещающим отпустить им провинности и освободить от наказания и страхом пред ним, ибо Зиждитель но естеству благ, «долготерпелив и многомилостив, и раскаяваяйся о злобах», как написано (Иоил.2:13), и, как Сам Он говорит чрез Иезекииля, не хочет «смерти грешника, но еже обратитися ему от пути зла и живу быти ему» (Иез.18:23). Посему, если вы дорого цените жизнь и это представляется вам предметом достоприятным, то перестаньте обманываться и, отстранившись от столь продолжительного уныния, взыщите мене, говорит: то есть служите Мне, по естеству Богу, животворящему, могущему спасти и поставляющему чтителей Его вне всякого зла. Но наперед, говорит, должно очистить себя, извергнув из своей души скверну отступления, – предварительно уничтожить хорошенько нечистоту заблуждения и таким образом прилепиться к Богу. Что же именно надлежало делать обратившимся к покаянию, уясняет, говоря: не взыскуйте Вефиля, и в Галгалу не входите, и ко кладязю клятвы не ходите. Кладязем клятвы называет Герару. Это – город Филистимлян или Палестинян: после того как Авраам и Авимелех поклялись взаимно и заключили между собою мирный договор при колодце, город и был тогда переименован в Кладязь клятвы. И Галгал, и Вефиль, и, конечно Герара были города сильно расположенные к нечестию и доставлявшие обольщаемым многовидные соблазны. По необходимости повелел удаляться от них, включив в речь и угрозу, чтобы всячески побудить к доброму. Исчезнут, говорит, и Вефиль, и прочие города: один пойдет в плен к врагам, другой будет сожжен так, что можно будет подумать, будто его никогда и не было. Итак, говорит, нужно искать Бога, чтобы жить, прежде чем возблистает дом Иосифов, и пояст его, и не будет угашающего. Возблистает говорит вместо зогорится, а домом Иосифом называет Ефрема, или жителей Самарии, потому что Ефрем и Манассия произошли от Иосифа. Так и когда именует их Израилем, мы разумеем, что по отцу названы его потомки, равно и в том случае, если назовет Иосифа, понимай одинаковым образом. Итак, прекрасное дело покаяние, отвращающее кары, прекращающее движения гнева, избавляющее ревнующих о нем от прещений Владыки и освобождающее нас от всякой напасти.

Слово – тайноводственное и в высшей степени приличное призываемым к познанию Бога и стремящимся идти к свету истины. Действительно, прежде всего пророку предстоит научить заблуждающихся тому, что Бог облечен властию над всем, его мановениями все направляется и всеблаженный сонм ангелов повинуется закону правды и что жителям земли всегда и везде следует и необходимо подчиняться законам Его правды. В самом деле если даже высшее в этом отношении служит Богу, если сам святой сонм горних духов подвержен страху, то как или на каком основании останется свободным от укора при уклонении к противлению столь ничтожное по природе и значению, то есть из земли созданный и в землю обращающийся человек? – Итак, Я, говорит, Господь всяческих, творяй в высоту суд, – подобно тому, как если бы сказал: Кто для вышних и горних духов полагает устав приличествующей им правды (судом называет правду), Тот и для земли установил правду, то есть – определил и для земли законы, по которым им следует жить и которыми обусловлено их благосостояние, жизнь и участие в Его милосердии и человеколюбии. А что Бог – Вседержитель и Всемогущий, и что для Него нет ничего неисполнимого, но Ему послушна самая природа стихий, и сущее изменяется согласно Его воле, это доказывает, избрав примером то, как Он обращает во утро сень, точно также день помрачает в нощь и кроме того, неизреченною силою вызывая воду из моря вверх на высоту, делает ее приятною для обитателей земли, причем она, по мановениям Владыки, меняет свои обычные свойства. Обращается, говорит, во утро сень, то есть – ночь или тьма переходит в день, ибо, как пишет Моисей, «в начале тма» была «верху бездны», то есть – «сень», но «рече Бог», говорит, «да будет свет. И бысть свет» (Быт.1:2–3): таким образом сень, то есть тьма, обратилась во утро, то есть в день; но когда прошел день, снова наступила ночь, то есть – помрачился день в нощь. Итак пророк наставляет полезному заблуждающихся, показывая, что по естеству сущий и истинный Бог – не бездушная вещь и не похож на золотых телиц или на какого-нибудь бога, изобретенного человеческим искусством, но есть царь и горних духов, а равно и обитателей земли, владычествующий над стихиями и по своей воле изменяющий естество сущего. Вот поэтому-то, говорит, – и весьма справедливо, Ему прилично имя: Господь Бог Вседержитель. А как такой но естеству и по истине, он разделяет сокрушение на крепость и наводит бедство на твердыню: уловляет, говорит, высокомерных и свергающим с себя возложенное на них ярмо назначает в удел сокрушение; если же кто как-нибудь по скудоумию возмнит о себе, что он силен и велик, и на такого наводит бедство. Этим превосходно пояснял, что если они станут жит беспечно и еще пребывать во грехах бездеятельности, то впадут в крайне бедственное положение, праведно сокрушаемые рукою Владыки всяческих, ибо, говорит, «Господь гордым противится» (Прит.3:34) и считает врагом – дерзкого, непослушного и непокорного, призирает же «на» смиренного, «молчаливого и трепещущего словес» Его (Ис.66:2). И это – дело доброе и истинно достойное ревности со стороны тех, кто хочет проводить жизнь совершеннейшую.

Речь снова принимает подобающее ей течение: после того как богоглаголивый пророк наименовал Бога Вседержителем и Всесильным и присовокупил, что Он разделяет сокрушение на крепость и наводит бедство на твердыню, опять таки, – чтобы кто не подумал, что Бог наводит чрезмерные кары на тех, кто согрешает и в малом, – перечисляет вины и выставляет причины, но которым определяет Он людям сокрушения и бедство. Именно, возненавидели, говорит, умудряющих, ни во что вменили обличающих и навыкших направлять к богоугодному, сочли гнусным всякое слово праведное, то есть – призывающее и побуждающее к праведности и святости. У врат же означает явно, открыто и с дерзновением. По-видимому, теперь вспоминает их нерасположение и отвращение к закону и пророкам, потому что пророки обличали, выступая открыто, а праведным словом был закон, как представитель Бога и правды, наставник в благочестии, – указующий на естественного и истинного Бога. Поэтому и Павел называет «заповедь», данную чрез Моисея, «святою и праведною и благою» (Рим.7:12). Таким образом самый постыдный недуг и как бы некий корень и источник душевных страстей, если отвергают советы, ненавидят обличения и знать не хотят о законе божественном. Кто дошел до такой степени испорченности, тот вполне будет подобен кораблю, лишенному руля и не имеющему кормчего, который носится по всякому ветру, прямо и неосторожно идет, куда его гонит, как будто бы пьяный и увлекаемый напором волн. А того праведника мудрый Давид ублажает пред нами, говоря: «закон Бога его в сердце его, и не запнутся стопы его» (Пс.36:31), ибо закон направляет к богоугодному.

Справедливо, что во всяком случае удаление от блага бывает причиною порочности и отвращение от доброго и приносящего пользу как бы по необходимости заставляет нас впадать в противоположное: как только удаляется свет, вслед за ним, немедленно и по стопам его идет тьма, точно таким же образом удаление добродетели ведет за собою пришествие порока. Итак, поскольку они возненавидели у врат наказующего, возгнушались и словом праведным, то впали в разнообразные грехи, обратились к хищничеству и, предаваясь более всего богоненавистному насилию, били кулаками смиренного и ударяли пястми в голову убогих, – конечно – люди сильные и превосходившие других славою и богатством, – вымогали и дары, принимая от них, По-видимому не без их соизволения, то, что у них было более ценного. Но с пользою показывает, что для привыкших поступать так хищничество не прибыльно и порабощение постыдным взяткам оканчивается скорбями и имеет своим пределом наказание; ибо, если они не будут наслаждаться домами, отделанными со старанием и любочестием, если напрасны у них труды на полях и если получит не предвиденный исход обладание любимыми предметами, ради которых явилось корыстолюбие и возникла страсть к приобретению, то как же не окажется напрасным и бесполезным образ действий при удовлетворении корыстолюбия? Посему благоразумно привести на мысль то, что, как говорит Приточник, «лучше малое приятие с правдою, нежели многа жита с неправдою» (Прит.15:29); и Павел называет лихоимство идолослужением (Ефес.5:5), что вполне естественно, потому что это – безбожие, и попирающие закон любви к братьям, которая заключает в себе исполнение закона (Рим.13:10), приравниваются неведущим Бога; а кто не знает закона, тот отвергает законодателя. И сам Христос побуждает нас быть более мудрыми и преодолевать неправедное любостяжание, говоря: «кая польза человеку» и прочее (Мф.16:26 и д.), ибо, по написанному, «не пользуют сокровища беззаконных, правда же избавит от смерти» (Прит.10:2).

Старается разъяснить, что Бог воздает согрешившим не за малые и не за заурядные погрешности, а напротив, будучи непамятозлобен к легким проступкам, насылает кару за необузданную склонность к пороку. Так, отойдут, говорит, от жителей Самарии дома и виноградники и, как думаю, все услаждающее и ведущее к счастию, – за то, что они совершали грехи ужасные, великие и уже нетерпимые: они попирали праведного, или какого-нибудь человека, или же, склоняясь к нечестию, мало обращали внимания на правильный и справедливый суд; а это – значит в некотором роде попирать и без зазрения совести нарушать для своей выгоды требования закона. Именно, они принимали и премены, то есть – воздаяния и вознаграждения за неправедный суд. Кроме того также оттесняли убогия от врат. Что же это такое? – Или то разумеет, что они прогоняли людей, убеждавших иметь правильный образ мыслей и дерзновенно советовавших им это, или же то, что они осмеливались превратно решать судебные дела бедных не тайно как-нибудь и не прикрываясь личиною благочестия, но, так сказать, во вратах, тоесть открыто и в виду многих, уже нисколько не краснея и не имея никакого уважения к закону божественному. А время свое довели до такой степени худости и лукавства, что даже самим мудрым и способным понимать ход дел представлялось лучшим уже не обличать и не исправлять обратившихся к нечестию, потому что обличаемые походили на не имеющих ушей и подобно псам бросались на тех, кто хотел им быть полезным, и считали в числе врагов тех, кто предлагал наилучшее. Они осуждали святых пророков и заставляли их терпеть невзгоды, когда они выступали пред народом и предлагали им слова, открытые свыше. Например, Седекия пророка Иеремию, возвещавшего волю Божию, то связывал, то спускал в ров и желал, чтобы тот задохнулся там в тине. – Посему необходимо каяться еще при малых прегрешениях и не прогневлять Бога, как бы сказать – против Его воли, присовокуплением более важных, потому что, если грехи будут крепки и весьма многочисленны, тогда, без сомнения, Он воздаст и наведет пламень негодования. Крепкими же называем грехи важные и нетерпимые, так как, по мудрейшему изречению Иоанна, не всякий грех к смерти (1Ин.5:17).

Я уже много раз говорил, что пленение было не одно, но различные и по времени, и по размерам. Фул Ассириянин, пришедши в Самарию, пленил два заиорданских колена и тамошние города и удалился. После него Салманасар, изяв не всю Самарию, но некоторую часть, возвратился с пленными в свою землю. А совершал это Бог в видах домостроительства, чтобы скорбию и ударами наказать уклонившегося Израиля и привести к необходимости мыслить и поступать лучше и пристойнее. Поэтому случилось, что те, которые смогли спастись от сейчас названных нами войн, восставая уже против того, чем были обольщены, каялись, признавали и исповедовали, что многочисленные и невыносимые кары гнева Божия насланы за их прегрешения, а потом как бы обещали Богу исправление своих нравов, говоря: возненавидехом злая, и возлюбихом добрая. Посему, говорит, якоже ресте, взыщите добра, а не зла, чтобы приобрести благо жизни и спасения, и чтобы с вами был Господь Бог, имеющий власть над всем. И восставите у врат суд, то есть будьте праведными судьями: не постановляйте неправого решения против слабосильных, не превращайте силы права, не бейте «пястми» в голову «убогих» (Амос.5:11), не уклоняйте пути смиренных, чтобы после этого помиловал Бог потомков Иосифа, уцелевших от прежде бывших пленений. Опять обозначает Ефрема, или десять колен: так как Ефрем произошел от Иосифа, поэтому-то и обозначается именем отца.

Итак должно мыслить право, направлять наши помыслы к тому, чтобы помышлять о приятном Богу и упражняться в добродетели, – держаться праведной жизни и быть мудрыми ревнителями справедливости, потому что таким образом будем иметь Бога всяческих своим помощником и защитником.

Испробовав, говорит, бедствий войны и испытав не малую скорбь от того, что случилось, вы обещались ненавидеть зло и любить добро, но вскоре, и едва освободившись от тех ужасов, вы уклонились к легкомыслию и оказались в одинаковой степени подверженными прежним порокам. Поэтому-то теперь и города, и селения исполнены плача и стенания; везде – слезы: и будет спрос на умеющих оплакивать, а так как для этого у вас не хватит горожан, приглашен будет и земледелец, чтобы у вас раздавалась хотя бы деревенская песнь и чтобы несчастия павших оплакивали хотя бы сельскими причитаньями. Пройду, говорит, среде тебе, как бы уже призирая на грехи и не далеко отстоя от людей, допускающих нестерпимое нечестие. Действительно, пока Бог не наказывает таким образом, Он как будто бы не стоит подле, а когда насылает кары, то, можно сказать, присутствует здесь же и налагает наказание за наказанием. Так, например, пришли ангелы в Содом, чтобы сжечь нечестивцев, как бы отсутствуя там до наказания. Итак, пройду среде тебе означает посещение и наступление времени наказания.

Между тем как святые пророки предрекали им будущее и что они поднадут горьким и неисцельным бедам, они, неудержимо устремившись к делам заблуждения, то насмешливо и беззаботно говорили, что пророки забегают вперед, ко временам весьма отдаленным, то, совершенно потеряв надежду, дерзали говорить по словам Иеремии: «где есть слово Господне? Да приидет» (Иер.17:15). Они думали, что или пророки говорят ложь и наполняют их пустыми страхами, или же, если и придет на них какая либо война, то они одолеют неприятелей, противопоставляя им крепкую и непоборимую силу и храбрость. Истинно, что «егда приидет нечестивый во глубину зол, нерадит» (Прит.18:3). Но люди, находящиеся в таком же положении, как безнадежные раны, как бы вопиют о том, что им нужен огонь и отсечение и что они сильно желают этого: они некоторым образом жаждут наказания, хотя и не выражают этого прямо. Итак, увы люте, говорит, ничего другого не желающим и не ожидающим кроме как дня наказания, который называет Господним, потому что насылается от Бога. Но вскую, говорит, вам сей день, который есть тма, а не свет, потому что он преисполнен величайшими злоключениями? Ведь никому не придется избежать и никто не уйдет от беды, но избежавший одного будет застигнут другим, а кто избавился от первого, тот встретит второе. Это и значит – убежать из пасти льва и попасть на медведя. Если же, говорит, кто вздумает в видах безопасности убежать в дом, то и там подвергнется смерти от нечаянного укушения змеи. Конечно, если Бог обрекает на погибель и муки, то кто спасет, кто пособит и освободит от кары? Или какой найдется способ, последовав которому можно избегнуть зол? – Без сомнения никакого, ибо «руку Его високую кто отвратит» (Ис.14:27), и «аще затворит от человеков, кто отверзет» – по написанному (Иов.12:14)?

Речь всего более приличествует потомкам Иуды и Вениамина, потому что Самарийския колена явно предавались всякого рода идолослужению, были крайне нерадивы и весьма небрежны относительно законов Моисеевых, а Иерусалимляне – и приносили жертвы на высотах Ваалу и делали возлияния воинству небесному, и вместе с тем показывали вид, что они имеют попечение о соблюдении закона и стараются совершать жертвы и праздники. А что это Зиждитель всяческих ненавидит, ясно показал Он, говоря и устами Исаии: «что ми множество жертв ваших» и прочее (Ис.1:11 и д.)? Полагаем, что предлежащие слова заключают в себе эту мысль. Возненавидел Я, говорит, и отверг праздники ваши, не одобрю жертв и никогда не приму в воню благоухания всесожжений и приношений о спасении. Это – виды жертв, различные и по времени, и по своим особенностям: иное дело – всесожжение, иное – жертва и явление спасительного, то есть явление пред лице Божие и принесение жертв о спасении. Иудеям же, преданным крайнему нечестию, естественно, приличествует то, что мы сейчас сказали.

Бог принимает, и весьма благосклонно, и допускает жертвы верующих, всесожжение духовное, участие в празднествах, потому что мы приносим в воню благоухания не себя самих, но Того, Кто вселяется в нас чрез Духа, то есть – Христа. А принесение неугодных жертв свойственно, и вполне естественно, и нечестивым еретикам, и тем, кому нельзя сказать подобно истинно верующим: «Христово благоухание есмы Богови» (2Кор.2:15), потому что их благоухание в Веелзевуле, если истинно, что «никтоже речет анафема Иисуса» (1Кор.12:3), разве только о Веелзевуле. Они, несчастные, неудержимо изрекая хулы и клеветы на славу Единородного, имеют ум, исполненный не благоуханием духовным, но вонью.

Вместе с празднествами и бесполезными жертвами Бог отвергает сладкогласие органов, усвояя славословие не бездушным вещам, а напротив поручая участие в столь высоком прославлении тем, кто издает голос, исходящий от силы чистой (души), ибо такое славословие прекрасно и угодно Богу. Иудейские же славословия, то есть – при помощи органов, не знаю откуда – заимствованные, весьма хорошо называет гласом песней, как бы каким излишним и напрасным отголоском, дающим звук невнятный и бессильный. А что это было изобретением Иудейского неразумия, показывает, говоря: песнь органов твоих, то есть как бы говорит: не Мое это дело, потому что оно сверх закона, и об этом ничего не говорил Моисей. Поэтому не защитится и оправдается от обвинений благозвучием органов, но повалится якоже вода суд Мой и исходящая от Меня правда, то есть правое определение о вас, будет якоже водотеча непроходна, то есть – увлекающая что попало и не дающая спуску ничему, потому что водные потоки стремительно срываются с гор. Так и божественное определение, если таковое состоится против них, будет водой неодолимой и непреоборимым потоком и ничем иным где бы то ни было. Вследствие этого является и полезным, и необходимым покаяться и обращением к лучшему отвести от себя гнев, не совершенно бесполезный и невнятный звук воссылая Богу, но от благой силы возглашая песнь истинно мудрую и стройную, ибо, говорит, «пожри Богови жертву хвалы» и прочее (Пс.49:14 и далее).

В том, что сейчас истолковано, Бог говорил потомкам Израиля: возненавидех праздники вашя, а чтобы показать, что Он спасает Израиля по собственному благорасположению и оказывает милость детям в память отцов и делает что-либо не в воздаяние и как бы в отплату за жертвы, Он почитает нужным сказать, что они провели немало лет в пустыне, пищею их была манна, шли они днем под сению облака, ночью – столпа огненного; вождем был служивший образом Бога ковчег, который шел впереди и усматривал себе место и упокоение; они не испытывали нужды ни в чем необходимом, потому что для них внезапно источались воды, – враги падали; и когда все это происходило, они получили законы о жертвах и всегда, при каждом удобном случае слышали провещание: «егда введет тя Господь Бог твой в землю, еюже кляся отцем твоим, дати тебе» (Исх.13 и др.), сделай то-то и то-то и принеси жертвы. Таким образом в сорокалетний срок, который они провели в пустыне, они приносили жертвы добровольно, и никто от них не требовал этого обязательно, но им дана была отсрочка, пока они не вступят в землю, обетованную отцам их. Поэтому говорит: еда заколения и требы принесосте ми четыредесять лет доме Израилев, глаголет Господь, но они спасались и без жертв, и, как в другом месте говорит чрез другого пророка, «не купил еси мне на сребро фимиама, не (принесл еси) мне овец всесожжения твоего, ниже утруждена сотворих тя в Ливане» (Ис.43:24,23). Но они, хотя и не имели никакого повода к отступлению, в то время метались туда и сюда и, бесчестя Бога сущего по естеству и истинного, воспринимали скинию Молохову. И звезду бога вашего Рефана. Что это такое, необходимо рассмотреть всесторонне. – Когда Моисей взошел на гору, чтобы принять закон, потомки Израиля приступили к Аарону, говоря: «сотвори нам боги, иже пойдут пред нами: Моисей бо сей человек, иже изведе нас от земли Египетские, не вемы, что бысть ему» (Исх.32:1). После этого они сделали себе в пустыне тельца, и телец стал общеизвестным и как бы всеобщим идолом, а каждый для себя придумывал и многих других, потому что, раз обратившись к прежнему заблуждению и отступив от истинного богопочтения, каждый по своему усмотрению приобретал и делал себе кумир по прежнему, усвоенному еще в Египте, обычаю. Особенно же были привержены к служению звездам. Но, может быть, кто-нибудь скажет: из чего это видно? – Не велик труд доказать желающим, потому что об этом узнаем из Священного Писания. Так, Моисей разгневался и возвысил свой голос против Аарона, потом пал пред Богом говоря: «молюся (ти), Господи: согрешиша людие сии грех велик и сотвориша бо себе боги златы» (Исх.32:31). Хотя устроен был телец, но он хорошо знал, что они сделали себе и другие изваяния. И блаженный Стефан, когда Иудейские наставники обвиняли его в хулах против Бога и Моисея и когда он соответственными защитительными речами опровергал клеветы, а затем показывал, что они, жестоко обесчестив и оскорбив Христа, подражают порочности и жестокосердию своих отцов, ясно упоминает об устроении тельца в пустыне и говорит о Моисее: «сей есть бывый в церкви в пустыни со Ангелом, глаголавшим ему на горе Синайстей, и со отцы нашими, иже прият словеса жива дати нам, егоже не восхотеша послушати отцы наши», и далее до слов: «образы, яже сотвористе покланятися им: и преселю вы далее Вавилона» (Деян.7:38–43). Заметь, что и божественный Стефан, муж исполненный Святого Духа, свидетельствует о том, как они устроили тельца и обратились к служению воинству небесному; упоминает при этом и изречение пророка (Деян.7:43). Отсюда понятно, что кроме тельца они восприяли и скинию Молохову: устроив скинию, поставили в ней идола и назвали его Молохом или Молхомом. Это – идол Моавитский, имеющий на верху лба блестящий драгоценный камень вместо утренней звезды. Молох же толкуется: царь их, как переводят Акила и Феодотион, и самый этот истукан был изображением утренней звезды. Итак, восприясте скинию Молоха, то есть – царя вашего. Какой же это царь? – звезда бош вашего. А Рефан толкуется помрачение или ослепление. Покланялись утренней звезде потому, что она предваряет сияние солнца и возвещает жителям земли начало дня, но для поклонников своих она стала Рефаном, то есть – омрачением или ослеплением, – не потому, конечно, что звезда причиняла им ослепление, но потому, что обоготворение ее послужило для них причиною омрачения. Но так как, говорит, вы стали подражать безумию Моавитян и соседнего Дамаска, то за это отведены будете далее Дамаска и стран еще более отдаленных, – разумею Вавилонския, потому что перевод семидесяти говорит: далее Дамаска, а Стефан сказал: далее Вавилона. Что же на это сказать? – Блаженный Стефан сказал по Еврейскому изданию, потому что у них, кажется, выражением далее Дамаска именуется Вавилония: если Дамасское или Сирское царство простиралось до пределов восточных и южных государств, то сейчас-же на границе с ним находилась страна и земля Вавилонян.