Житие Пророчицы Анны, матери прор. Самуила

История святой праведной Анны, матери великого пророка и судии Израильского Самуи́ла, является одним из самых трогательных и назидательных повествований Ветхого Завета. Ее житие изложено в первых двух главах Первой книги Царств. Святая Анна жила в те смутные времена, когда Израилем правили Судии, а духовным центром народа был город Сило́м, где хранилась величайшая святыня — Ски́ния Завета с Ковчегом.

Анна была супругой благочестивого левита по имени Елка́на, происходившего из Рамафаим-Цофима, что на горе Ефремовой. Елкана был мужем богобоязненным и строго соблюдал закон. Однако в доме его была великая скорбь. Он имел двух жен. Вторую жену Елканы звали Фенна́на, и она имела детей. Анна же, которую Елкана, по-видимому, любил более, была бесплодна. «Господь заключил чрево ее».

В ветхозаветном Израиле бесплодие считалось не только личным несчастьем, но и явным знаком Божиего неблаговоления. Дети воспринимались как благословение, и женщина, не имевшая их, подвергалась общественному порицанию. Этим и пользовалась Феннана. Будучи «соперницей» Анны, она «сильно огорчала ее, побуждая ее к ропоту... только потому, что Господь заключил чрево ее». Особенно усугублялись страдания Анны во время ежегодных паломничеств в Силом. Когда Елкана приносил жертвы, он раздавал «части» своей семье: Феннане и ее детям он давал положенное, «Анне же давал часть особую [двойную], так как любил Анну». Это, однако, лишь разжигало зависть Феннаны, которая возобновляла свои насмешки, доводя Анну до слез, так что та «не ела».

Елкана, видя страдания любимой жены, пытался утешить ее словами человеческой любви: «Анна! что ты плачешь, и почему не ешь, и отчего скорбит сердце твое? не лучше ли я для тебя десяти сыновей?». Но Анна искала не только человеческого утешения. Ее душа, полная веры, жаждала утешения от Бога.

И вот, в один из таких дней, после того как семейство совершило жертвенную трапезу в Силоме, Анна не нашла себе места от скорби. Она тихо встала и пошла к входу в храм Господень (то есть в Скинию). Там, у входа, на седалище сидел первосвященник Илий, уже весьма преклонных лет. Анна «в скорби души своей» начала молиться Господу и горько плакать. Это не был ропот или отчаяние; это была молитва веры, изливающаяся из самой глубины сердца. В этой молитве она дала обет (торжественное обещание) Богу: «Господи Саваоф! Если Ты призришь на скорбь рабы Твоей, и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей, и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу на все дни жизни его, и бритва не коснется головы его» (последнее было частью обета назорейства).

Молитва ее была столь глубокой и сокровенной, что она «говорила в сердце своем». Только губы ее двигались, а голоса ее не было слышно. Первосвященник Илий, наблюдая за ней, не понял ее состояния. Он, вероятно, привык к шумным и формальным молитвам, а возможно, и к тому, что люди иногда приходили к святыне в нетрезвом виде после праздничных трапез. Он принял ее за пьяную и обратился к ней с укором: «Доколе ты будешь пьяною? Вытрезвись от вина твоего».

Этот упрек, особенно из уст первосвященника, мог бы сломить иную душу, но Анна ответила с удивительным смирением и достоинством: «Нет, господин мой; я — жена, скорбящая духом, вина и сикера я не пила, но изливаю душу мою пред Господом; не считай рабы твоей негодною женщиною, ибо от великой печали моей и от скорби моей я говорила доселе». Ее слова были полны кротости, но и твердости, обличая поспешный суд священника. Илий немедленно понял свою ошибку. Он осознал, что перед ним не грешница, а праведница, чья молитва угодна Богу. Исполненный благодати священства, он изрек ей благословение, которое стало пророчеством: «Иди с миром, и Бог Израилев исполнит прошение твое, чего ты просила у Него».

Слова священника принесли Анне мгновенное облегчение. Вера ее нашла отклик. «И пошла она в путь свой, и ела, и лице ее не было уже печально, как прежде». Душевный мир, обретенный ею, был залогом исполнения обетования.

По возвращении домой, в Раму, «познал Елкана Анну, жену свою, и вспомнил о ней Господь». В положенное время она зачала и родила сына. Счастью ее не было предела. Она дала ему имя Самуил, что имеет два толкования, дополняющих друг друга: «услышанный Богом» (потому что Бог услышал ее молитву) и «испрошенный у Бога».

Анна не вернулась в Силом в следующем году. Она сказала мужу: «Когда младенец будет отнят от груди... я отведу его, и он предстанет пред Господом, и останется там навсегда». Она исполнила свой обет в полной мере. Когда мальчику было, вероятно, около трех лет (возраст отнятия от груди в то время), Анна приготовила богатую жертву (трех тельцов, ефу муки и мех вина) и лично привела своего вымоленного, единственного и горячо любимого сына в Силом.

Она подошла прямо к первосвященнику Илии и сказала: «Господин мой! ... я — та женщина, которая стояла здесь при тебе и молилась Господу; об этом дитяти я молилась, и исполнил мне Господь прошение мое, какое я просила у Него; и я отдаю его Господу на все дни жизни его, служить Господу». Она не просто «оставила» его, она «отдала» его — совершила акт высшего посвящения и жертвы.

В этот момент величайшей личной жертвы — разлуки с сыном — душа Анны исполнилась не скорби, а высочайшей духовной радости и пророческого вдохновения. Она произнесла благодарственную и хвалебную песнь, которая вошла в сокровищницу библейской поэзии (1 Цар. 2:1-10). Эта песнь — вершина ее духовной жизни.

Песнь праведной Анны

В этой песни Анна прославляет Господа не только за личное благодеяние, но и за Его вселенское правосудие и мудрость. Она видит в своей судьбе проявление общих законов Божественного Промысла:

• Она начинает с личной радости: «Возрадовалось сердце мое в Господе; вознесся рог мой в Боге моем...»
• Она переходит к прославлению святости и единственности Бога: «Нет столь святого, как Господь; ибо нет другого, кроме Тебя...»
• Она обличает гордых (подобных Феннане) и возвещает Божий суд: «Не умножайте речей надменных... Господь есть Бог ведения, и дела у Него взвешены».
• Центральная тема песни — Божественное провидение, низвергающее сильных и возвышающее смиренных: «Лук сильных преломляется, а немощные препоясываются силою... бесплодная рождает семь раз, а многочадная изнемогает».
• Песнь достигает пророческой высоты, говоря о власти Бога над жизнью и смертью, богатством и нищетой, и о Его суде над землей: «Господь умерщвляет и оживляет... Господь делает нищим и обогащает, умаляет и возвышает».
• Завершается песнь ясным мессианским пророчеством, одним из первых в Ветхом Завете. Анна говорит о грядущем Царе: «Господь будет судить концы земли, и даст державу царю Своему и вознесет рог Помазанника Своего». Слово «Помазанник» (по-еврейски «Машиах», по-гречески «Христос») здесь впервые употреблено в значении грядущего идеального Царя-Спасителя.

Эта песнь стала одной из девяти библейских песен, которые легли в основу канонов в православном богослужении. Она является ветхозаветным прообразом Песни Пресвятой Богородицы («Величит душа Моя Господа»), с которой имеет много общих тем и выражений.

Святая Анна вернулась домой, а Самуил остался в Силоме, служа Господу при Илии. Но Бог не оставил праведницу. За ее веру, смирение и исполненный обет Господь благословил ее обильно. Как сказано в Писании, «посетил Господь Анну, и она зачала, и родила еще троих сыновей и двух дочерей». О дальнейшей ее жизни Писание умалчивает, но ее главная миссия была исполнена: она дала Израилю величайшего пророка, который помазал на царство Давида и стал связующим звеном между эпохой Судей и эпохой Царей.