Всякая добродетель хороша, но в особенности – незлобие и кротость

Всякая добродетель хороша, но в особенности – незлобие и кротость. Она выказывает в нас людей; она отличает от зверей; она делает равными ангелам. Поэтому и Христос часто и много говорит об этой добродетели, повелевая быть кроткими и незлобивыми. И не словами только заповедует это, но учит тому и самыми делами, то терпеливо перенося заушения, то подвергаясь поношениям и наветам, и, несмотря на то, опять обращаясь с наветниками. Вот те именно, которые называли Его имеющим беса и самарянином, которые неоднократно хотели умертвить Его и бросали в Него камни, – те самые, окружив Его, спрашивали: «если Ты Христос» (Ин.10:24)? Но Он и теперь, после столь многих и великих козней, не отверг их от Себя, но отвечал с великою кротостью. Но необходимо рассмотреть всю эту беседу сначала. «Настал же тогда, – сказано, – в Иерусалиме праздник обновления, и была зима». Это был великий и общенародный праздник. Иудеи с великим усердием праздновали этот день, в который восстановлен был храм по возвращении их из продолжительного персидского плена35. На этот праздник явился и Христос: теперь Он часто приходил в Иудею, так как время страдания было уже при дверях. «Тут Иудеи обступили Его и говорили Ему: долго ли Тебе держать нас в недоумении? если Ты Христос, скажи нам прямо» (Ин.10:24). (На это Христос) не сказал: чего вы от Меня хотите? Вы неоднократно называли Меня беснующимся, и неистовым, самарянином; вы считали Меня противником Божиим и обманщиком, и недавно еще говорили: «Ты Сам о Себе свидетельствуешь, свидетельство Твое не истинно» (Ин.8:13). Как же теперь спрашиваете и хотите узнать от Меня, тогда как отвергаете Мое свидетельство? Нет, ничего такого Он не сказал, хотя и знал, что намерение, с которым они спрашивали, было лукавое. Правда, окружив Его и сказав: «долго ли Тебе держать нас в недоумении», – они тем, по-видимому, выразили некоторое усердие и желание знать; но, на самом деле, мысль, с какою спрашивали, была злая и коварная. Так как дел Его они не в состоянии были оклеветать и опорочить, то старались уловить Его в словах, и потому постоянно предлагали Ему вопросы, не с тем, чтобы знать, но чтобы заградить Ему уста Его собственными словами. Не будучи в состоянии ничем опорочить Его дела, старались найти какой-нибудь предлог в Его речах. Поэтому-то и говорили: «скажи нам», хотя Он уже неоднократно говорил. Так и самарянке Он говорил: «это Я, Который говорю с тобою» (Ин.4:26), и слепому: «и видел ты Его, и Он говорит с тобою» (Ин.9:37). Да и им самим Он сказал, хотя не такими, но другими словами. И если бы они имели ум и действительно желали знать, то могли бы уже и по тем словам признать Его, потому что делами Он много раз доказал это.

Между тем смотри, какое у них развращение и упорство. Когда Он проповедовал и учил словами, они говорят: «какое же Ты дашь знамение» (Ин.6:30)? А когда представлял доказательства в делах, тогда говорят Ему: «если Ты Христос, скажи нам прямо». Таким образом, когда вопиют дела, они ищут слов; а когда учат слова, прибегают к делам, всегда настаивая на противном. А что они спрашивали не с тем, чтобы знать, это показал конец. В самом деле, на Того самого, которого считали столько достоверным, что принимали Его свидетельство даже о Себе самом, – на Того самого, едва только изрек Он несколько слов, тотчас начали бросать камни. Значит и то, что они окружили Его, и то, что настоятельно спрашивали, – делалось с лукавством. Да и самый образ вопроса являл в них великое недоброжелательство. «Скажи нам прямо, – говорят, – если Ты Христос»? Хотя всегда, бывая во время праздников, Он все говорил «прямо» и ничего не говорил тайно, однако же они для того обращаются к Нему с льстивыми словами и говорят: «долго ли Тебе держать нас в недоумении», чтобы, вызвав Его, опять найти какой-нибудь повод к обвинению. А что они всегда спрашивали Его с этой целью, – не для того, чтобы научиться, но чтобы уловить Его в словах, – это видно не отсюда только, но и из многих других мест. Так и тогда, когда они приступили и спрашивали: «позволительно ли давать подать кесарю, или нет» (Мф.22:17), и когда беседовали о разводе с женою, и когда спрашивали о той, о которой говорили, что она имела семь мужей, – они были уличены в том, что предлагали вопросы не с желанием знать, но со злым намерением. Но в тех случаях Он обличает их, говоря: «что искушаете Меня, лицемеры» (Мф.22:18), – показывая тем, что Он знает их тайные намерения; а здесь ничего такого не говорит, научая нас не всегда обличать наветников, но многое переносить с кротостью и незлобием. Итак, поскольку безумно было требовать свидетельства слов, когда проповедовали о Нем дела, то послушай, как Он им отвечает, частью указывая на то, что они без нужды этого требуют и не для того, чтобы научиться, частью показывая, что Он уже дал ответ более ясный, чем на словах, то есть, ответ в делах. «Я сказал вам, и не верите, – говорит, – дела, которые творю Я во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне» (Ин.10:25). Это самое часто говорили между собою и умереннейшие из них: «как может человек грешный творить такие чудеса?» (Ин.9:16); и опять: не «может бес отверзать очи слепым» (Ин.10:21); и также: «таких чудес... никто не может творить, если не будет с ним Бог» (Ин.3:2). И видя знамения, которые Он творил, говорили: «это Христос» (Ин.7:41), а другие говорили: «когда придет Христос, неужели сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил?» (Ин.7:31). Да и эти самые (которые теперь спрашивали) хотели уверовать в Него на основании дел, говоря: «какое же Ты дашь знамение, чтобы мы увидели и поверили Тебе?» (Ин.6:30).