Дозволив им хвалиться этим на словах, Он сделал вину их более тяжкою

Что говорят тут еретики? Слышал (говорят) Христос: «неужели Ты больше отца нашего Авраама», – но не смел сказать им: так точно, а сделал это прикровенно. Что же? В самом деле слава Его ничего не значит? Для них (иудеев) – ничего. Поэтому, как Он говорил: «свидетельство Мое не есть истинно» (Ин.5:31), применяясь к их мнению, так и здесь говорит: «Меня прославляет Отец» (Ин.8:54). Но почему Он не сказал: Отец, пославший Меня, как говорил прежде, но: «о Котором вы говорите, что Он Бог ваш. И вы не познали Его» (Ин.8:54–55)? Он хотел показать, что они не знают Его не только как Отца, но и как Бога. «А Я знаю Его» (Ин.8:55). Следовательно, когда говорю: «Я знаю Его», – это не хвастовство; а если бы сказал: не знаю Его, – это была бы ложь. Но вы, когда говорите, что знаете Его, говорите ложь. Таким образом, как вы лжете, говоря, что знаете Его, так и Я (солгал бы), если бы сказал, что не знаю Его. «Если Я Сам Себя славлю». Так как они говорили: «чем Ты Себя делаешь», то Он и отвечает: если Я сам Себя творю, «слава Моя ничто». Итак, Я знаю Его совершенно, а вы не знаете Его. Впрочем, как в отношении к Аврааму Он не все отнял у них, но сказал: «знаю, что вы семя Авраамово» (Ин.8:37), чтобы чрез это подвергнуть их большему осуждению, так и здесь не все отнял у них, но что? «О Котором вы говорите». Дозволив им хвалиться этим на словах, Он сделал вину их более тяжкою. Каким же образом вы Его не знаете? Вы поносите Того, Кто все и говорит и делает для Него, чтобы прославить Его, и Кто послан от Него. Но это (скажут) остается без свидетельства. Напротив, дальнейшие слова служат тому доказательством. «И соблюдаю слово Его» (Ин.8:55). При этом они, конечно, могли бы обличить Его, если бы только имели что-нибудь, потому что это служило самым сильным доказательством тому, что Он послан от Бога. «Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался» (Ин.8:56). Опять показывает, что они чужды Аврааму, так как чему он радовался, о том они скорбят. А под днем, мне кажется, Он разумеет здесь день креста, который (Авраам) прообразовал принесением овна и Исаака. Что же они? «Тебе нет еще пятидесяти лет, – и Ты видел Авраама?» (Ин.8:57). Христос говорит им: «прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин.8:58). А они «взяли каменья, чтобы бросить на Него» (Ин.8:59). Видишь ли, как Он доказал, что Он больше Авраама? Кто рад был видеть день Его и почитал это для себя вожделенным, тот, очевидно, признавал это для себя благодеянием и был меньше Его. А так как они говорили, что Он сын тектона, и ничего большего о Нем не представляли, то Он мало-помалу возводит их к высокому о Себе понятию. Итак, когда они услышали, что не знают Бога, тогда не огорчились; а когда услышали: «прежде нежели был Авраам, Я есмь», тогда – как будто унижалось их благородство – они вознегодовали и стали бросать камни. «Увидел день Мой и возрадовался». Этим показывает, что не по неволе идет на страдание, потому что хвалит того, кто радовался о кресте, так как крест был спасением вселенной. А они бросали камни: так-то они склонны были к убийству и делали это самовольно, без всякого исследования.

Почему же Он не сказал: «прежде нежели был Авраам», Я был, но – «Я есмь»? Как Отец Его употребил о Себе это слово: «есмь», так и Он. Оно означает присносущность бытия, независимо ни от какого времени. Поэтому слова Его и показались им богохульными. И если они не потерпели сравнения с Авраамом, хотя это и не так важно, то могли ли перестать бросать в Него (камни), когда Он стал часто сравнивать Себя с Богом? Поэтому Он, действуя по-человечески, снова убегает и скрывается. Предложив им достаточное наставление и исполнив Свой долг, Он вышел из церкви и пошел исцелять слепого, чтобы самыми делами показать, что Он прежде Авраама. Но, может быть, кто-нибудь спросит: почему Он не уничтожил их силу? В этом случае они, может быть, уверовали бы. Он исцелил расслабленного, – и они не уверовали. Он совершил множество и других чудес, и во время самого страдания поверг их ниц на землю, и омрачил очи их, – и они не уверовали. Возможно ли же, чтобы они уверовали, если бы Он уничтожил их силу? Так, нет ничего хуже души ожесточенной; хотя бы она видела знамения, хотя бы чудеса, – она все остается в том же бесстыдстве. Вот и фараон, несмотря на множество казней, вразумлялся только тогда, когда терпел наказание, и до последнего дня остался все таким же гонителем тех, которых отпустил. Поэтому-то Павел неоднократно говорит: «чтобы кто из вас не ожесточился, обольстившись грехом» (Евр.3:13). Как силы телесные со временем мертвеют и теряют всякую чувствительность, так и душа, одержимая многими страстями, становится мертвою для добродетели. Тогда, чтобы ты ни представлял ей, она ничего не чувствует; хотя бы угрожал наказанием или чем другим, она остается бесчувственной.