Собор трёх святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого
Каждый из трёх вселенских учителей и святителей отличался высокими, истинными достоинствами: Василий был глубок словом, Григорий высок, Златоуст обилен; и каждый имел у себя особенных чтителей и подражателей. Об особенных чтителях св. Василия Великого св. Григорий Богослов говорит: «такова доблесть Василия, таково величие славы, что многие, подражая даже его телесным качествам, обращали их для себя в средство к славе. Таковы были у Василия бледность лица, тихость походки, медленность в речах, необычайная задумчивость и углубление в себя; что во многих, по причине неискусного подражания и неправильного разумения, сделалось угрюмостью. Таковы же были у Василия и вид одежды, устройство кровати, приёмы при вкушении пищи; и всё это делалось у него просто. И ты увидишь многих Василиев по наружности; это – изваяния, представляющие тень Васильеву; ибо много сказать, чтоб они были и эхом. Эхо, хотя есть окончание только речений, однако же, повторяет явственно; а эти люди более отстоят от Василия, нежели сколько желают к нему приблизиться. Справедливо же ставилось в немалую и даже в великую честь, если кому случалось или близким быть к Василию, или прислуживать ему, или заметить на память что-либо им сказанное или сделанное». Народ, а особенно люди сильнейшие и умнейшие, подозревая Евсевия, епископа Кесарийского, в удалении Василия – мужа по жизни и красноречии славнейшего, и любя его, думали оставить своего епископа и собираться особо.
В своём месте и Григорий Богослов имел у себя особенных чтителей. Он сам о себе говорит: «что со мною делается? Меня влекут туда и сюда; входят о трудах моих в тяжбу, без милосердия требуя с меня слова, как некоего долга, любят меня больше, нежели я сами себя. Все говорят, что не перестанут докучать мне, пока от малой искры не воспламенится огнь слова. А некоторые из них обещают уже и выгоды от моих слов, поставляют мне на вид большие награды; во-первых, ту, что они сами себе сделают добро, предав себя Богу и мне в плодоношение слова, – потом ту, что через переписку окажется добро и всем присутствующим здесь, то есть, моему клиру и моей пастве, с коими я поступил бы очень несправедливо, если бы не имел усердия благодетельствовать им всеми мерами».
Наконец, много было особенных чтителей достоинств и св. Иоанна Златоустого. Слова или поучения его чрезвычайно любили слушать. Однажды он предоставил говорить вместо себя прибывшему из Галаты пастырю: «народ с воплями отступал, болезнуя, как будто оставаясь долгое время в голоде, и желал нашей речи, которая рассекала, укоряла, трогала, печалила, поступая точно так, как дитя, которое и тогда, когда его бьют и наказывают, не отстаёт от матери, но со слезами следует за нею, держась сбоку за одежды матери либо даже и увлекаясь за нею с рыданиями».
Когда он несправедливо низложен был, то многие, ему преданные, отделились от Церкви под именем Иоаннитов, и имели особенные Богослужебные собрания. Это отделение прекратилось по перенесении мощей св. Златоуста из места заточения в Константинополь. В обличение сих ревностных, но неразумных чтителей св. Иоанна Златоуста, Константинопольский патриарх Аттик, заботясь о единстве Церкви православной, установил в V веке, чтобы молитвенные поминовения как св. Иоанна, так и прочих епископов, совершались равночестно.
В царствование Алексия Комнина, в конце XI века, особенно усилилась между верующими распря о заслугах трёх св. великих вселенских учителей и святителей. Одни превозносили Василия, другие возвышали Григория, иные предпочитали Иоанна. От этого произошло разделение между чтителями св. светильников мира, так что одни называли себя Василианами, другие Григорианами, третьи Иоаннитами. Этот спор решили сами святители: явившись все вместе Иоанну, епископу Евхаитскому, открыли, что «они все у Бога имеют одно равное достоинство. Итак, объяви, чтобы христиане оставили напрасный спор. Мы как во время жизни старались о единодушии, так и по преставлении своём всего более желаем единомыслия верующих; установи для нас один праздник».
Епископ объявил о видении Церкви, и в честь трёх св. вселенских учителей и святителей установлено общее торжество в 1076 году 30 января, совершаемое после раздельного в этом месяце празднования каждому, а именно после празднования в 1 день января св. Василию Великому, 25 – св. Григорию Богослову и в 27 – св. Иоанну Златоусту.
В VIII веке от св. Иоанна Дамаскина, в XI от Иоанна Евхаитского и Нила Ксанфопула Церковь приняла многие священные песни в честь трёх святителей вселенских, поемые ныне православной Церковью в 30 день января. От Иоанна Евхаитского сохранилось также слово на день трёх вселенских святителей. Равночестно прославляя и вместе различая их, Церковь уподобляет их трём древним патриархам – Аврааму, Исааку и Иакову; мужам мудрым, художным и смысленным; отцам, коих произволи Господь любити; праведным и избранным. Василия называет великим и священноявленным, Григория – Божественным и Богоглаголивым, Иоанна – зело златым языком; Василия – церковным светилом и столпом непревратным, Григория – умом небесным, архиереем превеличайшим, Иоанна – златословом всезлатным; Василия – исполнил Дух Божий художества, Григория – огнём высокоречия, Иоанна – Христовыми устами; Василий – столп, огнём людям верным предваряющий и опаляющий враги, Григорий – услаждение слуха всякого, Иоанн – река духовных дарований. На высоту Христовой любви восшед, Василий узрел неизреченные и Божественные тайны, кои изъяснил людям, яко благочестия проповедник мудрый. Григорий разрешил связание ересей, мудростью словес и учений своих, и в единомыслии собрал православных, в благоразумии Христа хвалящих. Иоанна Христос утвердил неразоримым укреплением Своей Церкви. Трие суть высочайшие угодники Троицы и служители; троеострый меч благодати.