† Преставление преп. Мартиниана Белозерского

Св. преп. Мартиниан Белозерский

Мартиниан, в мире Михаил, родился в деревне Березниках, вблизи которой ныне Сямский монастырь, прославленный иконой Богоматери. Ещё в юных летах оказывать он наклонность учиться грамоте; но родители не находили, у кого ему учиться; на 13 году оставил родителей и родину, и прямо с поля, где боронил вспаханную отцом полосу, тайно ушёл к преп. Кириллу Белозерскому, о котором слышал от многих.

Березники в 30 вёрстах от Кириллова монастыря, но это было нипочём для Миши. «Возьми меня к себе, господине – говорил он преподобному, упав ему в ноги. Преподобный оставил добродушного отрока у себя: «прилучися, близ обители святого человек некий живяше, имя ему Олеш (Алексий) Павлов, дияк мирский, дело его бяше книги писати и ученики учити грамотный хитрости: и зело искусен бе таковому художеству. Сего Кирилл призвав, рече ему: друже, сотвори ми любовь Божию, научи ми отрока сего грамоте, егоже видиши». Алексий Павлович с любовью выполнил поручение преп. Кирилла. Полюбив чистую душу юного Михаила, святой старец облёк его в иноческое одеяние и велел ему жить у себя в келье. Когда блаженный Кирилл молился в своей келье, и Мартиниан клал поклоны; он первый являлся по благовесту в храм к утреннему славословию; смущавшие его помыслы открывал св. старцу.

Испытав Мартиниана послушаниями, преп. Кирилл позволил ему жить в особой келье, но зорко смотрел за его духовной жизнью. Раз Мартиниан из церкви зашёл в келью одного брата. « Зачем нарушаешь устав обители?» – сказал ему Кирилл. «Войдя в свою келью, сомневаюсь, чтобы захотел я выйти из неё; а мне нужно было быть в келье брата», – отвечал Мартиниан. «Наперёд иди в свою келью, чтобы сотворить там должную молитву, и келья научит тебя всему», – сказал св. старец. По просьбе св. игумена Мартиниан посвящён был в иеродиакона и потом в иеромонаха. Преп. Кирилл любил блаж. Мартиниана. Это возбуждало в иных зависть, язвившую Мартиниана оскорблением; Мартиниан терпел. По воле преп. Кирилла, Мартиниан списывал для него книги. А такое послушание пр. игумен назначил только двум ученикам: Христофору и Мартиниану.

Ещё цел в обители канонник, списанный Мартинианом. Послесловие его особенно драгоценно: оно показывает, какими чувствами дышала душа Мартиниана. Вот оно: «в 1423 г. сентября 1, написана эта книга душеполезная в обители пречистой Богородицы, по благословению господина старца Кирилла игумена, в славу Св. Троицы, аминь. О! Дева Богоизбранная! О! Отроковица Богоневестная! О! Владычица мира, Пречистая Богородица! во всемирных Твоих молениях к Сыну и Богу помяни, милостивая Госпожа, и меня грешного, недостойной рукой писавшего сие.

Всякому делу благому начало и конец Христос. Ему слава в бесконечные веки, аминь. Господи Иисусе Христе! Спаси писавшего и имеющего читать.

Господин старец Онуфрий, сотвори любовь, помяни в святых своих молитвах грешного Мартиниана, инока ложного, а не истинного».

По смерти св. Кирилла, 1427 г., блаж. Мартиниан удалился для безмолвия на безлюдный остров озера Вожа. Когда сюда стали собираться к нему братия, он создал храм Преображения Господня и ввёл чин общежития. Братия Ферапонтовой пустыни, осиротевшие по вызову Ферапонта в Можайск, умоляли преп. Мартиниана принять игуменство над ними; преподобный покорился призыву любви. Уцелевшие памятники представляют заботливость игумена Мартиниана о Ферапонтовой обители: с 1435 г. и в продолжение 12 лет он привёл обитель Ферапонтову в такое цветущее состояние, что она долго называлась обителью Мартиниановой.

Сын князя Можайского, князь Михаил Андреевич, живший в Белозерье, много помогал Мартиниану в средствах к поддержанию и украшению обители. Более же всего Мартиниан возвысил обитель строгим сохранением иноческих правил. Как пчёлы слетаются на медовые цветки, так стекались к Мартиниану миряне и иноки слушать его наставления и видеть жизнь, устроившуюся по его святым мыслям.

Когда великий князь Василий Васильевич Тёмный решился искать себе Московского престола, отнятого насилием Шемяки, он получил на то благословение преп. Мартиниана и полюбил св. старца. Вступив на Московский престол, признательный князь Василий вызвал Мартиниана к себе и поручил ему игуменство над обителью преп. Сергия. Имя Мартиниана, игумена Троицкого, было первым между игуменами в грамоте Московского собора 29 декабря 1447 г., которой Шемяку предавали отлучению от церкви за кровавые смуты, если не покается. Преподобный искренно любил покой отчизны, но дорожил правдой и о правде говорил всякому, не думая о своём покое. Великий кн. Василий поручил Мартиниану уговорить вельможу, удалившегося к Тверскому князю, возвратиться в Москву, с тем, что тот не только будет прощён, но и награждён будет почестями. Боярин послушался преподобного, но вместо почести заключён был в темницу. Услышав о том, Мартиниан немедленно явился к великому князю и сказал духовному своему сыну: «таков ли праведный суд твой, великий князь?! Ты продал грешную мою душу, лишив свободы того, кому ручался я за свободу душой моей. Ты нарушил своё слово. Да не будет немощное благословение моё на тебе и на твоём княжении». И вслед за тем вышел от князя, сел на коня и возвратился в монастырь.

Великий князь осознал свой грех. В слух бояр своих сказал он, как бы гневаясь: «судите, бояре, что со мною наделал болотный чернец? Пришёл ко мне во дворец и снял с меня благословение Божие». Бояре не понимали, что это значит. Великий князь прибавил: «виноват я пред Богом, други мои! Забыл своё слово и поступил несправедливо; пойдём к св. Троице, к преп. Сергию и блаж. Мартиниану, чтобы получить прощение».

Вслед за тем освободил он боярина и осыпал его милостями, а потом отправился в обитель преподобного Сергия. Здесь со всей братией вышел к великому князю навстречу обрадованный Мартиниан. Но обитель, близкая к столице, тяготила пустынника; он припоминал себе слова наставника своего преп. Кирилла: «добро иноку хранить молчание и нестяжание и избегать всего, что может возмущать чувств». С другой стороны, желал он докончить устроение внутреннего порядка в любезной ему Ферапонтовой обители. И в 1455 г. Мартиниан простился с братией лавры.

В Ферапонтовом монастыре приняли Мартиниана с великой радостью, как ангела Божия, и упросили его (в числе упрашивавших был и игумен Филофей) принять опять управление обителью. Он устроил здесь чин монашеской жизни, заняв иное из устава Кирилловой обители, а другое из чина Сергиевой. К старцу высокой духовной опытности спешили приходить за советами, и он с любовью преподавал их. Любезный ученик великого Кирилла и собеседник Ферапонта много назидательного из жизни их сообщал слушателям своим. Так слушал его жизнеописатель святой Пахомий, который отзывается о нём с похвалами, как о муже высокой духовной жизни. Преп. Мартиниан достиг старости глубокой. Но и в дряхлой старости не оставлял ни келейного правила, ни служения храма. Когда уже не мог он ходить от дряхлости, его носили в храм, – такова была верность его своим обетам! Причастившись св. таин, скончался он на 86 году жизни, января 12 дня 1483 года. Спустя 30 лет, когда хотели погребсти подле него друга его архиепископа у Иоасафа, тело преподобного найдено совершенно нетленным, даже с одеждой, хотя гроб наполнен был водой. Мощи его почивают ныне под спудом в храме его имени. Над гробницей его хранится древняя икона с изображением подлинного вида преподобного Мартиниана; здесь же и ореховый костыль преподобного игумена; но обитель, к сожалению, закрыта с 1798 года.