Страдание святого священномученика Игнатия Богоносца

Память 20 декабря

В то время, как Траян вступил на римский престол, епископом в Антиохийской церкви был святой Игнатий, Богоносец по своему прозванию и делам, принявший епископию после святого Евода, преемника Апостола Петра. Великолепная столица Сирии была величайшим городом после Рима в пределах Римской империи и имела около 200 000 жителей. Она была поприщем проповеднических трудов св. Апостолов Петра и Павла, а по смерти их ее коснулась и деятельность св. Апостола Иоанна в Малой Азии. Теперь Антиохия представляет собою бедный городок Антакиэ в Азиатской Турции, лежащий верстах в 10 от моря. – Св. Апостол Петр управлял Антиохийской церковью с 47 по 67 г. преемник его, св. Апостол Евод – по 68 г., св. Игнатий Богоносец с 68 по 107 гг. Об этом Божественном Игнатии Богоносце рассказывается, что когда он был младенцем, а Господь Иисус Христос жил на земле с людьми и учил народ о Царствии Божием, однажды родители Игнатия, стоя среди народа, слушали словеса Божии, исходящие из уст Спасителя, имея при себе и свое дитя. Взглянув на них, Господь позвал к себе отрока Игнатия, поставил его среди народа, обнял его и, взяв на руки, сказал:

– «Если не обратитесь, и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное, и кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает» (Мф. 18:3,5; Мк. 9:37; Лк. 9:48).

Так святой Игнатий и был назван Богоносцем, потому что он был носим руками Воплощенного Бога, а также и потому, что он носил Бога в сердце своем и в устах, будучи сосудом, подобным святому Апостолу Павлу, сосуду избранному, чтобы носить имя Божие перед народами и царями. Он был сначала учеником святого Иоанна Богослова, вместе со святым Поликарпом, епископом Смирнским. Затем советом всех святых апостолов он был поставлен епископом в Антиохии, где ранее, чем в других местах, появилось имя христианское. Приняв управление церковью, он не щадил сил своих для проповеди благочестия, являя во всем апостольскую ревность. Сей святой иерарх установил в церкви петь Божественные песни на два лика или хора, подобно ликам ангельским, ибо сподобившись Божественного откровения, он видел, как ангельские лики пели попеременно: когда один пел, то другой молчал, когда же пел другой, то первый слушал, когда один кончал песни, другой начинал, таким образом ангельские лики прославляли Святую Троицу, как бы передавая друг другу песнопения. Получив такое откровение, святой Игнатий установил сей порядок священных песнопений сначала в своей Антиохийской церкви, а отсюда сей прекрасный чин был принят и во всех церквях. Сей Богоносный архиерей был добрым правителем церковных чинов, совершенным служителем Христовых таинств, а после и мучеником, отданным на съедение зверям, о чем будет сказано далее. В тяжелой войне со скифами царь Траян одержал победу. Полагая, что он стал победителем врагов при помощи своих языческих богов, Траян пожелал за это возблагодарить их повсеместными жертвами, дабы и в будущее время боги благополучно устроили его войны и царствование. Тогда воздвиглось сильное гонение на христиан. Царь узнал, что христиане не только не желают принести жертвы языческим богам, но и хулят их, обличая их ложность, и потому повелел повсюду убивать христиан, не повинующихся его повелению. Когда же сей царь отправился на другую войну против армян и парфян, то пришлось быть ему в Антиохии, и тут святой Игнатий Богоносец был оклеветан перед ним за то, что Христа, осужденного Пилатом на смерть и распятого на кресте, он почитает как Бога и устанавливает законы о сохранении девства, о презрении к богатству и всему, что приятно в жизни. Услыхав о сем, Траян призвал святого и перед всем своим синклитом сказал ему:

– Ты ли, называемый Богоносцем, противишься нашему повелению и развращаешь всю Антиохию, ведя ее вслед своего Христа?

Божественный Игнатий отвечал:

– Да, это я.

Царь спросил:

– Что значит название твое «Богоносец»?

Святой отвечал:

– Носящий Христа Бога в душе своей есть Богоносец.

– Итак, – спросил царь, – ты носишь Христа твоего в себе самом?

Святой отвечал:

– Действительно ношу, потому что написано: вселюсь «в них и буду ходить» (2 Кор. 6:16). Царь сказал:

– Что же мы, по твоему мнению, не носим всегда наших богов в памяти и не имеем их помощниками против врагов?

Богоносец отвечал:

– Горько мне, что ты называешь идолов богами, потому что Един есть Бог Истинный, Создатель неба, и земли, и моря и всего, что в них находится, Един Господь Иисус Христос, Сын Божий Единородный, и царству Его не будет конца. Если бы ты познал Его, царь, то порфира твоя, и венец, и твой престол были бы еще более могущественными.

– Игнатий! – сказал царь. – Оставь то, что ты говоришь, и послушай лучше моих слов: если желаешь сделать мне угодное и быть в числе моих друзей, то принеси с нами жертву богам и тотчас же будешь у нас первосвященником великого Дия и назовешься отцом синклита.

Святой отвечал:

– Какая польза мне быть первосвященником Дия, когда я – архиерей Христа, Коему всегда приношу хвалу и стараюсь всецело принести себя в жертву, чтобы иметь в себе подобие добровольной Его смерти.

Царь сказал:

– Кому ты хочешь принести себя в жертву? Тому ли, кто был пригвожден ко кресту Понтийским Пилатом?

Святой отвечал:

– Пусть я буду жертвою Тому, Кто пригвоздил ко кресту грех, сокрушил начальника греха диавола и крестом победил всю его силу.

Царь сказал:

– Мне думается, Игнатий, что ты не имеешь здравого ума и правильного рассуждения: ты не прельстился бы так христианскими писаниями, если бы хорошо понимал, как выгодно повиноваться царской воле и приносить со всеми жертвы богам.

Богоносец, еще более воодушевившись, сказал:

– Если ты отдашь меня на съедение зверям, или распнешь меня на кресте, или предашь мечу или огню, то я все-таки никогда не принесу жертвы бесам. Не боюсь я смерти и не ищу временных благ, но желаю одних вечных и всячески стремлюсь только к тому, чтобы прийти ко Христу Богу моему, благоизволившему умереть за меня.

Тогда участвовавшие в синклите, желая обличить Игнатия в заблуждении, сказали:

– Вот, ты говоришь, что твой Бог умер, как же мертвый может помогать кому-нибудь, а тем более умерший позорной смертью? Наши же боги действительно бессмертны и считаются бессмертными.

Богоносец отвечал:

– Господь мой и Бог, Иисус Христос, нас ради вочеловечился и для нашего спасения добровольно принял распятие на кресте, смерть и погребение, потом воскрес в третий день, низверг и низложил силу врага, вознесся на небеса, откуда сходил, чтобы восстановить нас из падения и опять ввести в рай, из которого мы были изгнаны, и даровал нам благ больше, чем мы имели прежде. А из почитаемых вами богов ни один не сотворил подобного, будучи людьми злыми, беззаконными и сотворившими много пагубного, они безумным людям оставили только какое-то ничтожное представление о своем божестве. Когда же потом спало с них покрывало лжи, обнаружилось, чем они были и как позорно окончили свое существование.

Когда святой Игнатий сказал это, то царь с синклитом, боясь, чтобы он еще более не посрамил богов их, велел отвести его в темницу. Сам же царь всю ночь не спал, размышляя, какою бы казнью лишить жизни Игнатия, и придумал осудить его на съедение зверям, считая эту смерть самою лютою. Утром он объявил об этом синклиту, все согласились, но посоветовали ему – предать Игнатия зверям не в Антиохии, чтобы он не прославился среди своих граждан, приняв за свою веру мученическую кончину, и чтобы другие, глядя на него, не укрепились в христианстве. Поэтому и сказали, что его следует в оковах отвести в Рим и там предать зверям, там для него, измученного долгим путем, казнь будет еще тяжелее, и из римлян никто не узнает, кто он был, подумают, что погиб один из злодеев, и не останется по нем никакой памяти. Этот совет был угоден царю, и он изрек смертный приговор Игнатию, чтобы он в Риме во время праздника, при собрании всего народа, был отдан зверям на растерзание. Так святой был осужден нечестивыми, как бы в позор ангелам и людям (1 Кор. 4:9).

Богоносный Игнатий, услышав о себе такой приговор, воскликнул:

– Благодарю Тебя, Господи, что Ты удостоил меня засвидетельствовать совершенную любовь к Тебе и благоволил связать меня железными узами так же, как Апостола Твоего Павла.

С радостью возложил он на себя оковы, как будто прекрасное ожерелье из жемчугов, – драгоценное украшение, с которым он желал воскреснуть в будущей жизни. Царь с войском пошел на войну, а Божественный страдалец, закованный в тяжелые оковы, был отдан десяти жестоким и немилосердным воинам и отправлен в Рим. Выходя из Антиохии, он усердно помолился за церковь и вручил свое стадо Богу. Все верующие плакали о нем и горько рыдали, а иные, привязанные к нему горячею любовию, пошли за ним в путь. В Селевкии, при морской гавани, неподалеку от Антиохии, святой Игнатий сел с воинами на корабль, который должен был проходить вдоль берегов Малой Азии, и после долгого и опасного плавания прибыл в Смирну. Тут Игнатий встретил и приветствовал святого Поликарпа, Божественного апостола, епископа Смирнского, своего соученика, и с ним утешался богодухновенною беседою, радуясь о своих узах и гордясь своими оковами. Ибо что могло быть для него лучшим украшением, как не эти вериги, в которые он был закован за Господа своего? Виделся он также и с прочими епископами, пресвитерами и диаконами, которые стекались к нему из асийских церквей и городов, желая видеть его и слышать из уст его Божественные слова. Словом и примером утверждая христиан в вере, увещевая всего более беречься возникавших и распространявшихся тогда ересей и строго держаться апостольских преданий, святой Игнатий умолял Поликарпа и вообще всю церковь помолиться за него, чтобы скорее ему сделаться пищею зверей и предстать перед лицом Господа, к Которому стремилась его душа. Видя, что они смущены и не желают его смерти и разлучения с ними, Игнатий испугался, что и те верующие, которые находятся в Риме, также смутятся, не стерпят того, чтобы он отдан был зверям, и сделают ему какую-нибудь преграду, подымут, может быть, руки на тех, которым велено отдать его на съедение зверям, и этим затворят ему открытую дверь мученичества и желаемой смерти. Поэтому он решил послать им просьбу помолиться о нем, чтобы не пресекался путь его страданий, но чтобы скорее он был растерзан зверями и перешел к возлюбленному своему Владыке.

Писал он так:

– Игнатий Богоносец церкви, помилованной величием Всевышнего Отца и Единого Сына Его Иисуса Христа, возлюбленной и просвещенной по воле Того, Которому благоугодно все, совершившееся по любви Иисуса Христа, Бога нашего, – церкви, председательствующей в столице области римской, богодостойной, достославной, достоблаженной, достохвальной, достовожделенной, чистой и первенствующей в любви, Христоименной, Отцеименной, которую и приветствую во имя Иисуса Христа Сына Отчего, – тем, которые по плоти и духу соединены между собою во всякой заповеди Его, нераздельно получили полноту благодати Божией, чистым от всякого чуждого цвета, желает премного радоваться во Иисусе Христе, Боге нашем. – По молитве к Богу я получил то, о чем много просил, чтоб увидеть ваши богодостойные лица. Связанный за Христа, я надеюсь целовать вас, если воля Божия удостоит меня достигнуть конца. Начало положено хорошо: сподоблюсь ли благодати – беспрепятственно получить мой жребий? Ибо я боюсь вашей любви, чтобы она не повредила мне, потому что вам легко то, что хотите сделать, а мне трудно достигнуть Бога, если вы пожалеете меня. Желаю, чтобы вы угождали не людям, но Богу, как вы и благоугождаете Ему. Ибо ни я уже не буду иметь такого удобного случая достигнуть Бога, ни вы – ознаменоватъ себя лучшим делом, если будете молчать. Если вы будете молчать обо мне, я буду Божиим, если же окажете любовь плоти моей, то я должен буду снова вступить на поприще. Не делай для меня ничего более, как чтобы я был заклан Богу теперь, когда жертвенник уже готов, и тогда составьте любовию хор и воспойте хвалебную песнь Отцу во Христе Иисусе, что Бог удостоил епископа Сирии призвать с востока на запад. Прекрасно мне закатиться от мира к Богу, чтобы в Нем мне воссиять. Вы никогда никому не завидовали, и других учили тому же. Желаю, чтобы вы подтвердили делом, что преподаете в своих наставлениях. Только просите для меня у Бога внутренней и внешней силы, чтобы я не говорил только, но и желал, чтобы не назывался только христианином, но и был на самом деле. Если я действительно окажусь им, то могу и называться им, и только тогда могу быть истинно верным, когда мир не будет более видеть меня. Ничто видимое не вечно: «видимое временно, а невидимое вечно» (2 Кор. 4:18). Бог наш Иисус Христос является в большей славе, когда Он во Отце. Христианство – не в молчаливом убеждении, но в величии дела, особенно когда ненавидит его мир. Я пишу церквам и всех извещаю, что добровольно умираю за Бога, если только вы не воспрепятствуете мне. Умоляю вас: не оказывайте мне неблаговременной любви. Оставьте меня быть пищею зверей и посредством их достигнуть Бога. Я – пшеница Божия: пусть измелют меня зубы зверей, чтобы я сделался чистым хлебом Христовым. Лучше приласкайте этих зверей, чтобы они сделались гробом моим и ничего не оставили от моего тела, дабы по смерти не быть мне кому-либо в тягость. Тогда я буду поистине учеником Христа, когда даже тела моего мир не будет видеть. Молитесь о мне Христу, чтобы я посредством этих орудий сделался жертвою Богу. Не как Петр и Павел заповедую вам. Они – апостолы, а я – осужденный: они – свободные, а я – доселе еще раб. Но если пострадаю, – буду отпущенником Иисуса и воскресну в Нем свободным. Теперь же в узах своих я учу не желать ничего мирского или суетного. На пути из Сирии до Рима, на суше и на море, ночью и днем я уже борюсь со зверями, будучи связан с десятью леопардами, то есть с отрядом воинов, которые от благодеяний им оказываемых, делаются только злее. Оскорблениями их я больше научаюсь, но этим не оправдываюсь (1 Кор. 4:9). О если бы не лишиться мне приготовленных для меня зверей! Молюсь, чтобы они с жадностью бросились на меня. Я заманю их, чтобы они тотчас же пожрали меня, а не так, как они некоторых побоялись и не тронули. Если же добровольно не захотят, – я их принужу. Простите мне, я знаю, что мне полезно. Теперь только начинаю быть учеником. Ни видимое, ни невидимое, – ничто не удержит меня прийти к Иисусу Христу. Огонь и крест, толпы зверей, рассечения, расторжения, раздробление костей, отсечение членов, сокрушение всего тела, лютые муки диавола пусть придут на меня, – только бы достигнуть мне Христа. Никакой пользы не принесут мне удовольствия мира, ни царства века сего. Лучше мне умереть за Иисуса Христа, нежели царствовать над всей землею: «Какая польза человеку, если он приобретает весь мир, а душе своей повредит» (Мф. 16:26). Его ищу, за нас умершего, Его желаю, за нас воскресшего. Я имею в виду выгоду: простите мне, братья! Не препятствуйте мне жить, не желайте мне умереть. Хочу быть Божиим, не отдавайте меня миру. Пустите меня к чистому свету: явившись туда, буду человеком Божиим. Дайте мне быть подражателем страданий Бога моего. Кто сам имеет Его в себе, тот пусть поймет, чего желаю, и окажет сочувствие мне, видя, что занимает меня. Князь века сего хочет обольстить меня и разрушить мое желание, устремленное к Богу. Пусть же никто из вас, там находящихся, не помогает ему. Лучше будьте моими, то есть Божиими. Не будьте такими, которые призывают Иисуса Христа, а любят мир. Зависть да не обитает в вас. И если бы даже лично стал я просить вас о другом, не слушайте меня: верьте больше тому, о чем пишу вам теперь. Живой пишу вам, горя желанием умереть. Моя любовь распялась и нет во мне огня, любящего вещество, но вода живая, говорящая во мне, взывает мне изнутри: «Иди к Отцу». Нет для меня сладости в пище тленной, ни в удовольствиях этой жизни. Хлеба Божия желаю, хлеба небесного, хлеба жизни, который есть плоть Иисуса Христа, Сына Божия родившегося в последнее время от семени Давида и Авраама. И питие Божие желаю, – крови Его, которая есть любовь нетленная и жизнь вечная. Не хочу более жить жизнью человеков. А это исполнится, если вы захотите. Захотите же, прошу вас, чтобы и вы снискали себе благоволение. Кратким письмом прошу вас. Поверьте мне, а Иисус Христос – неложные уста, которыми истинно глаголал Отец, – откроет вам, что я говорю истину. Молитесь о мне, чтобы я достиг. Не по плоти я написал вам это, но по разуму Божию. Если пострадаю, значит, вы возлюбили, если же не удостоюсь, – вы возненавидели меня. Поминайте в молитве вашей церковь Сирийскую: у нее, вместо меня, пастырь теперь Бог. Один Иисус Христос будет епископствовать в ней и любовь ваша. А я стыжусь называться одним из ее членов, ибо недостоин того, как последний из них и как изверг. Но если достигну Бога, то по милости Его буду чем-нибудь. – Приветствует вас дух мой и любовь церквей, принимавших меня во имя Иисуса Христа не как прохожего. Ибо даже и те церкви, которые не находились на пути моего плотского странствования, выходили навстречу мне в город. Пишу вам это из Смирны через достоблаженных ефесян. При мне же вместе со многими другими Крок – вожделенное для меня имя. Тех же, которые во славу Божию отправились прежде меня из Сирии в Рим, думаю, вы уже знаете: скажите им, что я близко. Все они достойны Бога и вас: вам надобно во всем успокоить их. – Я написал вам это за девять дней до сентябрьских календ, т.е. 28 августа. Укрепляйтесь до конца в терпении Иисуса Христа. Аминь.

Это послание Игнатий отправил с некоторыми из ефесских христиан, сопровождавших его, которые отправились в Рим кратчайшим путем. Через некоторое время и сам святой вышел из Смирны, в сопровождении воинов, и прибыл в Троаду. Здесь он получил радостную весть, что гонение утихло в Антиохии и церкви возвращен мир. Помня во всех молитвах своих о своей осиротевшей церкви, он просил всех верующих молиться о ней: чем сильнее была его радость о спокойствии его паствы, тем благодушнее он шел навстречу смерти. В таком расположении души он писал послания к филадельфийцам (в Килисирии) и смирнянам, побуждая христиан принять деятельное участие в радостном событии Антиохийской церкви, и в особенности он писал к святому Поликарпу, епископу Смирнскому, прося его отправить кого-нибудь из клира в Антиохию для утешения тамошней церкви и поручая ему написать к другим церквям, чтобы и они сделали то же. Из Троады святой Игнатий отплыл в Неаполь (в Македонии), пешим прошел Филиппополь и Македонию, посещая на пути храмы, уча в них, наставляя и ободряя немощную братию, а также повелевая всем бодро и трезвенно проводить жизнь. Пройдя Епир, святой Игнатий в Епидамне опять сел на корабль и поплыл в Италию через моря Адриатийское и Тирренское. Когда увидел он издали Путеолы (город в Кампании), он хотел здесь сойти на землю, чтобы прийти в Рим тем же путем, которым некогда Апостол Павел шел на подобный же подвиг. Но сильный ветер не допустил корабль до берега, и святой Игнатий в одни сутки прибыл в гавань Порт, недалеко от Рима. Воины спешили в Рим, чтобы поспеть к зрелищам, которые уже приближались к концу. Между тем распространился слух о прибытии антиохийского епископа и собравшиеся христиане встречали его, полные радости и вместе глубокой скорби. Некоторые надеялись уговорить народ, чтобы он отказался от кровавого зрелища смерти праведного мужа. Но Игнатий умолял из любви к нему не делать сего и, преклонив колена вместе с присутствовавшими братьями, молился Сыну Божию о церквах, о прекращении гонения и о сохранении взаимной любви между братьями – верующими. Затем святой Игнатий был отведен в Рим и отдан с царским предписанием городскому епарху. Тот, увидя Игнатия Богоносца и прочитав царское письмо, тотчас велел приготовить зверей. Наступил праздничный день, и святой был приведен на место осуждения; весь город собрался на это зрелище, потому что везде прошел слух, что епископ Сирский будет отдан зверям. Поставленный на арене, святой обратился светлым лицом к народу, гордясь мужественною душой и радуясь, что он принимает смерть за Христа, и громко сказал:

– Римские мужи, взирающие на настоящий мой подвиг! Вы знаете, что не ради какого-нибудь злодеяния я принимаю казнь и не за какое-нибудь беззаконие осужден на смерть, но ради Единого моего Бога, любовью к Которому я объят и к Которому я сильно стремлюсь. Я – Его пшеница, и буду смолот зубами зверей, чтобы быть для Него чистым хлебом.

Как только святой сказал это, на него были выпущены львы. Тотчас набросившись, они растерзали святого и съели, оставив только твердые кости. И исполнилось желание святого, чтобы звери были гробом его, и Бог допустил совершиться сему по желанию угодника. Он мог бы заградить уста львов перед ним, как перед св. пророком Даниилом во рву и перед святою Феклою также во время казни, ради славы Своего Святого Имени, однако, не сотворил сего, изволив лучше исполнить желание и просьбу раба Своего, чем прославить всемогущую Свою силу. Такова была кончина святого Игнатия Богоносца, таков его подвиг, такова его любовь к Богу.

Когда окончилось зрелище, бывшие в Риме верующие, которым святой писал из Смирны, и некоторые из пришедших с ним собрали оставшиеся кости мученика, и, неутешно плача о нем, положили их с честью в особенном месте, вне города, в 20 день декабря 107 г..

– Мы, видя это собственными глазами, – так повествуют описатели мученичества святого Игнатия, – всю ночь провели дома в слезах и с коленопреклонением и молитвою просили Господа утешить нас о случившемся. Когда потом мы немного заснули, некоторые из нас увидели, как святой Игнатий вдруг явился к нам и обнимал нас, другие видели его молящимся за нас, иные же – облитым потом, как бы после великого труда, и предстоящим Господу. С радостью увидев это и сообразив сонные видения, мы воспели хвалу Богу, подателю благ, ублажили святого мужа и заметили день и год его кончины для того, чтобы собираясь в день его мученичества, иметь нам общение с подвижником и доблестным мучеником Христовым.

Узнав о кончине святого Игнатия, о его мужественном великодушии и о том, как он без боязни и с радостью шел на смерть за Бога своего Христа, царь Траян сожалел о нем. Услышав же о христианах, что они люди добрые, кроткие, живут воздержано, любят чистоту, удерживаются от всяких дурных дел, ведут беспорочную жизнь и ни в чем не противны его царству, но только не имеют многих богов, а чтут Единого Христа, Траян не велел искать их для казни, но позволил им жить в покое. После этого честные останки святого Игнатия Богоносца были со славою перенесены в Антиохию на защищение града, на исцеление болящим и на веселье всему стаду сего пастыря, во славу Бога, в Троице Единого, от всех славимого вовеки. Аминь.

Светлых подвиг твоих светоносный день предпроповедует всем в вертепе рожденнаго: Сего бо жаждая от любве насладитися, потщался еси от зверей снеден быти. Сего ради и богоносец нареклся еси, Игнатие всемудре.