Псалом 32

Этот псалом в еврейской Библии не имеет надписания. Но его положение среди псалмов, надписанных именем Давида, равно как и тесная связь с содержанием предыдущего псалма, в котором Давид приглашает праведных радоваться о Боге, но не выясняет, не дает уважительного для них основания следовать такому наставлению, в этом же псалме и указываются недосказанные ранее основания, все это заставляет считать его продолжением Пс.31 и приписать его Давиду. Таким он считается у LXX и в Вульгате.

Праведные должны славословить Господа и петь Ему с инструментами (1–3) так как Он непогрешим в своих постановлениях. Он творец всего мира, земли и вод (4–8). Он всемогущ, всякое Его повеление исполняется; пред Ним народы бессильны (9–11). Блажен тот народ, которому покровительствует Господь! Он наблюдает над всем живущим на земле и никто не может бороться с Ним (12–17). Господь покровительствует боящимся Его и спасет их от бедствий. Да будет Его милость над нами (18–22).

«Правым прилично славословить». Выражения, подобные этому, очень употребительны в Псалтири. Так как Бог – существо всесвятое, то и почитателями, и славословящими Его могут быть те, кто стоит к Нему ближе по своей нравственной чистоте, т. е. люди праведные; грешники не могут достойно восхвалять Его (Сир. 15:9).

Гусли, десятиструнная Псалтирь, см. об инструментах в введении к Псалтири.

«Пойте Ему новую песнь». Согласно изменившемуся предмету песни должен измениться и самый характер песнопения. Ранее, когда Давид приносил пред Богом выражение своего покаянного чувства по поводу своего греха с Вирсавией и псалмы этого рода отличались грустным характером, теперь же он приглашает восхвалять Бога, как Творца и Законодателя мира, Покровителя всех праведных, а потому и песнь должна быть «новой», торжественно-благодарной.

«Слово Господне право» – искренно, чисто; «дела Его верны» – вполне согласуются с Его словом, повелением: между Его словом и исполнением нет противоречия. Как Сам Господь верен правде, так и на земле «Он любит правду и суд», справедливость, жизнь по высшему руководству, и должную, нелицеприятную, согласную с высшей правдой, оценку действий человека.

Господь всемогущ: Он своим словом создал небеса и «воинство их», т. е. светила. В святоотеческой литературе под «Словом» разумеют Второе Лицо Св. Троицы, под Господом – Первое, а под «Духом уст Его» – Третье Лицо. Такое понимание данного места, вероятно, объясняется тем, что означенные термины в новозаветном откровении получили строго определенный смысл, с определенным же конкретным содержанием, указывающим на Божественные Личности. Такого же разграничения и содержания этих терминов на самом деле Псалтирь не представляет, так как «псалмопевцы в учении о Слове Божием, как втором Лице Святой Троицы, колебались между личным и безличным представлением о Нем. Именем Слова Божия называли и Божескую Личность, и откровение Божие людям, и повеление Божие. Аналогичным учению о Слове Божием у псалмопевцев является учение о духе Божием» (Вероучение Псалтири. П. Юнгеров, с. 11).

Бог всемогущ, так как по Его повелению такая подвижная стихия, как вода, собрана в одно место «будто груды». Он хранит их как бы в хранилищах, в особых водоемах.

Так как Бог всемогущ, то Его слову нет препятствий: Его повеление находит неложное и точное исполнение. – «Он повелел, – и явилось», – разумеется творение Им мира.

Насколько слабы и неисполнимы бывают планы людей, которые разрушаются Богом, настолько вечно и несокрушимо всякое слово Господа; Его советы и планы («помышления») неизменны и непреложны.

Если Господь всегда Себе верен и всемогущ, то самая прочная защита может быть находима человеком только в Нем. Никакие средства, изобретаемые человеком для упрочения своего благополучия, не могут считаться достаточными, «ненадежен конь для спасения», не может и не должен человек думать, что обилием военной силы («конь», обилие конницы) он может выиграть победу: все зависит от Бога.

Бог же любит («око Господне») только боящихся Его, и таким Он окажет верную защиту при всяких тяжелых положениях их; «душу их спасет от смерти» и накормит во время голода.