Глава VIII

Снова на мысль пророку приходит как бы слово и после того, как получили себе достаточное разъяснение внезапно случившиеся обстоятельства, порядок видений переходит к соответствующей ему цели. Так, он созерцал множество Ассириян, как «приплод пружий утренний» (Амос.7:1), и с ними Гога, или Сеннахирима, описываемого в виде гусеницы, потому что это животное с большою силою скачет от земли. Таков, пожалуй, человек заносчивый, который всегда скачет кверху и отказывается жить вместе с смиренными. Видел и так называемую «прю во огни» (Амос.7:4), равным образом адамант, учиненный среде Израиля стоящим «на ограде адамантове» (Амос.7:7–9). Что же было за этим? – Сосуд птицеловца. Что я говорил сначала, то скажу и теперь: что пророку, проще (более по-деревенски) воспитанному, Бог открывает тайны при помощи того, что чаще всего делается в полях. В самом деле: птицеловы и уловляемые ими птицы, конечно, всего более подходили бы не городским жителям, но тем, у кого занятие и цель жизни поля и что на них. А что всенепременно будут уловлены для умерщвления, как бы рукою опытных ловцов, вместе с чернью и знатное сословие Самарии, разумею гордецов и подобно птицам старающихся парить вверх, на это содержание видений указывает прикровенно. Так, предметом видения был сосуд птицеловца. Посему Бог всяческих говорит, что приспе конец на люди моя Израиля и что не пройдет уже мимо их прегрешений. Указал и на то, что сожжен будет и самый храм, имеющий золотую телицу Вефильскую, сказав: восплачутся стропове храма в той день. Стропами (φατνώματα) обычно называет кровлю (δροφήν) или карниз ее (τὰ περὶ αὐτήρ), искусно разукрашенный плотничною отделкою, согласно изречению Песни Песней: «преклади дому нашего кедровии, дски нашя кипарисные» (Песн.1:16). Восплачутся, говорит, стропове храма, издавая не членораздельный звук, но звук, какой бывает при ударах, и треск при сокрушении. Но так как, говорит, мнози будут падшии во всем месте, то навергу молчание, ибо если уже всякое место обратится в пустыню и не будет иметь обитателей, то будет великое молчание или тишина, подобно тому, как в землях пустынных и непроходимых. Следовательно, Бог всяческих ни в каком отношении не затруднится, если пожелает наказать грешников, и у Него будет много различных способов кары и никто не устоит пред Ним, когда Он, разгневанный, нашлет казни. Но избежит тот, кто отвратит гнев покаянием и с своей стороны расположит к снисходительности благого и милосердого Владыку.

Однажды фарисей некий спросил Господа, какую заповедь Он признает первою и большею, и услышал в ответ, что первая заповедь – «возлюбиши Господа Бога твоего», вторая же, следующая за ней, – «возлюбиши искреннего твоего яко сам себе» (Мф.22,34–39). Можно указать и на самого богоглаголивого Павла, который всякий вид добродетели заключил в любви, дерзнул сказать, что она больше веры и надежды, и ясно исповедал, что кто ее не имеют, тот ничто, хотя бы роздал имение нуждающимся, хотя бы самое тело отдал на сожжение гонителям (1Кор.13). Итак, все, что есть в нас великого и достойного внимания, без сомнения, будет зависеть от любви к Богу и братьям. А кто поставит себя совершенно вне законов любви и окажется непричастным благам ее, тот сам будет вполне негодным и по справедливости может считаться одержимым всякого рода пороками, потому что где нет попечения о добре, там, конечно, будет процветать грех. Заметь однако благоустройство всей речи: сначала обвинил Ефрема, или Израиля, в безбожии, представил его поклонником телиц, неимеющим любви к единому и по естеству Богу, потому что прилепляется к делам рук своих; затем показывает, что он во всех отношениях пренебрегает любовью к самим братьям и к ближним. Обличение делает вообще, однако весьма ясно, и хотя в кратких словах, но исчисляет проступки. Итак, слышите, говорит, сия сокрушающии из утра убогого, и насильствующии нищих от земли, – подобно тому, как если бы сказал: к вам слово, к тем, у которых сильно стремление как бы стереть с земли немощных и бедных и из утра совершать насилие. Любители божественного благочестия, когда воссияет для них день, возносят Богу благодарения, покланяются, молятся и прилагают свои попечения ко всему, что ни есть похвального. А те, которые смотрят только на то, как бы кого обидеть, и ничего не считают равнозначительным с любостяжанием, те вменяют себе в занятие самое желательное – тотчас с наступлением утра вскочить с постели, приступить к обычным своим худым делам и кем можно завладеть, и подобные люди, как бы обвиняя всякую наступающую и ближайшую ночь в том, что не дает им достаточного времени для приобретения, говорят: когда прейдет месяц и продамы. Это – желание ростовщиков и на мелочах богатеющих, скверных и грязных, которые всегда жаждут конца месяца, чтобы, собирая мало-по-малу, сделать более крупными свои доходы, и, безбожно накладывая рост на рост, угнетают более слабых, хотя закон ясно говорит: «аще же даси сребро взаем» ближнему, «не буди его понуждаяй, не наложиши ему лихвы» (Исх.22:25), а они говорят: когда прейдет месяц, и продамы. Те же, которые одержимы одинаковыми или еще худшими недугами и увлекаются постыдными поборами, говорят еще: когда прейдут субботы, и отверзем сокровища, еже сотворити меру малу, и увеличити мерило, и сотворити вес неправеден? Что это значит и прошествия каких суббот они желают, с тем чтобы открыть свои сокровища, устроить меру малу и увеличить мерило, об этом необходимо сказать. Так, во Второзаконии написано: «в седмое лето да сотвориши отпущение. И сице заповедь отпущения: да оставиши весь долг твой, имже должен ближний тебе, и от брата своего не истяжеши, яко наречеся отпущение Господу Богу твоему. От чуждого да истяжеши, елика суть твоя у него: брату же твоему отпущение да сотвориши долга твоего» (Втор.15:1–3), и несколько ниже увещевает, говоря: «внемли себе, да не будет слово тайно в сердце твоем беззакония, глаголя: близ есть седьмое лето, лето отпущения, и возлукавнует око твое брату твоему требующему, и не даси ему, и возопиет на тя ко Господу, и будет тебе грех велик» (Втор.15:9). Итак, хотя закон повелел прекращать долговые обязательства как бы в субботствовании лет (потому что приказал исполнять это в седьмой год), затем предупреждал, что не следует лукавствовать, а напротив давать в займы нуждающимся, даже если и недалеко отстоял год отпущения, все таки владельцы великих и обширных сокровищ, сжимая руку, старались переждать субботы годов, находившиеся уже при дверях, а потом давали в займы, чтобы долг во времена отпущения не был прощен. Эти люди говорят: когда прейдут субботы (конечно, субботы лет) и отверзем сокровища? И на этом не остановилось нечестие, но бессердечно подвергая поруганию нищету впавших в бедность, они выдавали малой мерой, а принимали обратно весом не одинаковым, но гораздо большим и более прежнего тяжелым, хотя Бог и говорил чрез Моисея: «да не будет во влагалищи твоем мерило великое и малое. Да не будет в дому твоем мера и мера, велика и мала: мерило истинно и праведно да будет тебе, да многи дни будеши на земли, юже Господь Бог твой дает тебе в жребий. Яко мерзость Господеви Богу твоему всяк творяй сия, всяк творяй неправду» (Втор.25,13–16). Однако у них нисколько не было попечения о справедливости, но устремляя взоры к одному только любостяжанию, они стирали бедных, как бы попирая несчастных и поставляя их на место сапог, ибо, по написанному, «пажити богатым убозии» (Сир.13:23). Не мало также назидает нас приточник, говоря: сердце мужа да помышляет правая, яко да от Бога исправятся стопы его: «пред очима бо суть Божиима путие мужа, вся же течения его назирает» (Прит.5:21). Поэтому, если Бог назирает и тщательно наблюдает за нами во всем, то людям истинно добрым и благомыслящим необходимо ходить правыми стезями и не считать ничего равносильным с любовию к Богу и к братьям, а любовь к Богу обладает искренностью и несокрушимостью в отношении к вере, любовь же к братьям сопряжена с украшениями справедливости, ибо если любовь истинна, то она «искреннему зла не творит» (Рим.13:10). Но я думаю, что людям, ревнующим о благочестии и проводящим жизнь вполне согласную с законом, следует облечься «во утробы щедрот» (Кол.3:12), крепко превозмогать проклятое любостяжание и предоставить свое имущество в общее пользование с нуждающимися, ибо кто таким образом соблюдет закон любви, тот будет славен и достоин соревнования пред Богом и людьми, потому что написано: «расточи, даде убогим: правда его пребывает в век века» (Пс.111:9).

Бог ставит сынам Иакова в грех превозношения то, что они презрели божеские законы и даже попрали любовь к ближним. Посему кленется на презорливых Иакова. Конечно мы не думаем, что Бог всяческих чье-либо презорство делает предметом клятвы: Он клянется против него, то есть определяет ему достойное наказание. В чем же однако клянется? – В том, что более не пропустит и не будет терпеть до конца прегрешений. Это, думаю, означает в конец (εὶς νῖκο)σ), то есть-то, что достигает окончания и полной победы. Потом говорит, что если изъято будет забвение относительно их злочестивых проступков, то может ли земля не исполниться смятением, когда нападут на нее враги? А сами они восплачутся, потерпев ужасное и неизбежное бедствие. Какое же именно? – Наведено, говорит, будет на них скончание, как река Египетская, все преодолевающая и заливающая всю Самарийскую землю сильными и непреоборимыми потоками, а найдет она, увлекая все на пути и ничему не давая никакой пощады. Нашел же на них Сеннахирим с несметными полчищами как река некая, затопляющая землю и все себе покоряющая, а ушел обратно в свою землю, увлекая за собою громаднейшую и бесчисленную толпу пленных. Посему, если вознерадим о Боге, то сами против себя найдем сопротивные силы и будем находиться как бы в смятении и скорбях, некоторым образом расхищаемые ими и как бы по необходимости впадая в раболепное услужение, потому что восстанут на нас как вода неодолимая, увлекающая в пагубу и потопляющая до смерти. Но «реки не покрыют» нас, по написанному (Ис.43:2) и не поглотит бездна, не потопит также и буря, если мы пожелаем угождать Богу. Вот тогда-то, мужественно избавившись от демонских притязаний и весьма маловажным считая их лукавство, радостно скажем: «аще не Господь бы был в нас, убо живых пожерли быша нас», и еще: «поток прейде душа наша, воду непостоянную» (Пс.123:2,4,5). Впрочем, если и будет непостоянна и непреоборима для мыслей наших вода диавольского коварства, то есть – наводнение от страстей, мы во Христе превозможем: как поток какой перейдем нашествие его упрямства.

Это заключает в себе двоякий смысл, потому что у святых пророков всегда, в особенности в конце их речей, есть обычай вспоминать о Боге и давать изложение Его тайны, хотя еще и прикровенное неясностями. Итак, обращая внимание на то и другое, постараемся сказать что нужно: сперва изложим ближайший смысл речений, а потом приспособим значение речений к изъяснению относительно Христа.

Вот, в тот день, в который на всю землю Самарийскую «взыдет скончание» (Амос.9:5), «яко река Египетская», всех, можно сказать, жителей ее окутает страшный и глубокий мрак, потому что некоторым образом зайдет солнце, и притом в полдень. Конечно, не скажем, что в действительности зашел свет солнца, но как мрак было для жителей Самарии бедствие войны. Действительно, великая и чрезмерная печаль, когда наступит, смущает ум; нежданные и непредвиденные события омрачают сердце и жестокое горе производит в сердце пострадавших какую-то тьму или мглу. Итак, увидят, говорит, тьму, хотя солнце будет стоять на полдне: а те, которые некогда блистательно праздновали и всегда пользовались струнами, лирами и громогласнейшими песнями, прекратят подобного рода занятия; напротив, будут горевать, будут иметь заботу о плачевных песнях и примут на себя вид скорбящих: разумею вретище и плешь. Обнажать же голову (от волос) весьма неприлично. Так, Иов остриг волосы по смерти детей (Иов.1:20). Сделаю же, говорит, Иакова яко жалость любимого, то есть: так будут тужить по нем знавшие его, как мать или отец по усопшем единственном любимом детище. И сущые с ним яко день болезни, то есть: соседи Иуды и Вениамина, вместе с Ефремом служившие идолам и, конечно, имевшие одинаковые с ним нравы, окажутся имеющими день болезни и страдающими муками родов: муками родов – полагаю – вследствие страха, печали и трудов. Ибо Сеннахирим, опустошив Самарию, взял все города их, потом послал из Лахиса в Иерусалим Рапсака, который высказал страшные угрозы стоящим на стене и поверг Иерусалимлян в такое отчаяние, что они с часу на час ожидали гибели вместе с жителями Самарии; тогда-то царь Езекия, крайне опечаленный, послал кого-то к Исаии, говоря: «день печали и укоризны и обличения и гнева днешний день, понеже прииде болезнь раждающей, крепости же не имеет родити» (Ис.37:3). Итак днем болезни называет теготы и печали вследствие муки. Таким образом день болезни испытали ждавшие погибели Иерусалимляне, которые были вместе с ним (Ефрем) в отношении к роду идолослужения.

Что говорил я, то естественно и прилично тем, которые некогда возбуждали против себя Владыку всяческих; но нисколько не хуже можно применить это к тем, которые нечествовали против самого Еммануила во время Его вочеловечения: они – «сокрушающии из утра убогого» (Амос.8:4), то есть нерадящие о том, чтобы жить по закону, и, пожалуй, ни к чему другому не стремящиеся, как только к тому, чтобы погубить праведника, дерзновенно обратить в ничто вполне ясное определение заповедей Божиих и безостановочно истощать кого захотят из слабейших: не они ли и говорили: «когда прейдет месяц» (Амос.8:5) и прочее? Что книжники и фарисеи были весьма любостяжательны и корыстолюбивы, это мы можем узнать многими снособами, устремляя ум к евангельским писаниям. Так, Христос советовал любителям Божественного благочестия ставить себя выше постыдных прибытков и старательно удаляться от всякого любостяжания; повелевал также стремиться и к еще высшему: пособлять нуждающимся и раздавать имущество. Но что говорит Евангелист? – «Слышаху же сия» книжницы «и фарисее сребролюбцы суще», и «ругахуся ему» (Лк.16:14). Поэтому и о них справедливо сказать: кленется Господь на презорливых Иакова, аще забудет в конец дела ваша (Амос.8:7). Поистине – превозношение в том, что пренебрегли самыми законами Божиими и, что еще того тяжелее, надругались наконец и над самим Христом. Поэтому-то уже прегрешения их не приходят в забвение, но нашло на них как бы «скончание» (Амос.8:8) и как разлившаяся река Римская война. А когда они предали на пропятие Владыку всяческих, то зашло для них солнце и помрачился свет (Амос.8:9), ибо была «тьма от шестого часа до часа девятого» (Мф.27:45). И это для Иудеев было знамением умственного омрачения душ распинателей, ибо «ослепление от части Израилеви бысть» (Рим.11:25) и, как пишет божественный Павел, «до днесь, внегда чтется Моисей, покрывало на сердце их лежит» (2Кор.3:15); клял их и Давид, говоря так по боголюбию: «да помрачатся очи их еже не видети, и хребет их выну сляцы» (Пс.68:24). А что они плакали, как бы сменяя праздники на сетование, – ясно будет из того, что сам Христос говорил плакавшим о Нем женщинам, когда Его вели уже на распятие: «дщери Иерусалимски, не плачитеся о мне, плачите же себе и чад ваших» (Лк.23:28): плакали они, погибая вместе с городом и самим храмом Божиим, когда все сожигали Римляне. Итак: положу его (конечно – Емманнуила) яко жалость любимого, и сущые с ним яко день болезни, потому что о распятом Иисусе плакали уверовавшие, а женщины, стоя вдали (Лк.23:49), рыдали; сама тварь скорбела о ее Владыке: солнце помрачалось, скалы расседались, и самый храм приобрел вид скорбящих, когда завеса раздралась сверху до низу. Нечто подобное назнаменовал нам Бог, говоря устами Исаии: и «облеку небо во тму, и положу аки вретище одежду его» (Ис.50:3). Таким образом осуществился плач по нем яко любимого. И сущые с ним, то есть ученики, испытали день болезни, ибо – возможно ли сомневаться в том, что плакали и они? – Когда они были в скорби, женщины возвестили им о воскресении Христовом: тогда-то наконец ободрившись, они побежали ко гробу. По-видимому, об этих, благовествующих воскресение, женщинах, говорит в духе Исаия: «жены грядущые с позорища, приидите; не суть бо людие имуще смысла» (то есть – народ Иудейский), «сего ради не ущедрит я создавый я» (Ис.27:11).

Написано: «Господи, в скорби помянухом тя, в скорби мале наказание твое нам» (Ис.26:16), и божественный Давид, зная, что скорбь есть нечто превосходное и истинно полезное, то говорил: «от скорби призвах Господа» (Пс.117:5), а то еще: «благо мне, яко смирил мя еси, яко да научуся оправданием твоим» (Пс.118:71). Скорби делают нас более благоразумными, извлекают из сетей нерадения, побуждая любить правильный образ жизни и как бы необходимостию и страхом подчиняя горячего и непокорного игу умеренности и послушания. Итак, говорит, когда будет опустошена Самария и Вавилонянин будет жечь города, тогда, хотя бы кто и захотел узнать, в чем состоит воля Божия, какими действиями и речами можно получить от Него помилование, чтобы избавиться от гнева, не будет, говорит, учащего: наведу на них голод слова Божия, так что не отыщется решительно ни одного пророка, хотя бы они пробежали от запада до востока и от юга до севера. Подобно этому сказанное Богом Иезекиилю: «и язык твой свяжу, и онемееши, и не будеши им в мужа обличения, понеже дом разгневаяй есть» (Иез.3:26); ибо те, которые однажды презрели слово Господне, если потом и сами пожелают его, по справедливости не получат. Водами колеблющимися называет неизмеримое множество Иудеев, которое пришло в смятение и стало походить на волны в море, когда они мечутся во все стороны при порывах ветра.

И иным способом: когда был распят Христос, жалкие Иудеи почувствовали голод слова Божия, потому что у них не стало уже пророка, ни настоящего учителя, умеющего истончить толщу Моисеева повествования и разъяснить сокрытые письменами тайны, так как они не приняли Христа, говорившего: «аз есмь хлеб животный, иже сшедый с небесе, и даяй живот миру» (Ин.6:51,33). За это они слышали и то, что в другом месте Он говорил устами Исаии: «се, работающии ми ясти будут, вы же взалчете: се, работающии ми пити будут, вы же возжаждете» (Ис.65:13). Справедливо, конечно, и то, «не убиет гладом Господь душу праведную, живот же нечестивых низвратит» (Прит.10:3), не ниспосылая им божественного слова, воспитывающего в уме стремление к добродетели, ибо, как сказал сам Спаситель, «не о хлебе единем жив будет человек, но о всяцем глаголе исходящем изо уст Божиих» (Мф.4:4).

Слово выразительно указывает на то, что похищены будут врагами их сыновья и дочери. Именно это и означают девы и юноши, потому что мы найдем, что обычно отводящие в плен особенно обращаются к этому возрасту. По-видимому, слово намекает нам и на нечто иное из сокровенного. В идольских капищах проживали девицы и с ними мальчики или юноши подростки, при помощи которых любопытствующие о волхвовании думали узнавать решения демонов, потому что они, призывая их на непорочные тела, заставляли давать ответ в виде неразборчивого бормотанья. Говорят, что и доселе желающие творить безбожные дела гадают одинаковым с теми способом. Но что у Израиля оскудеет не только полезное и необходимое для исправления слово Божие чрез пророков, а также и слово лживых прорицателей, или демонов, которое они выражали людям чрез девиц и юношей, это показывает, говоря: в той день оскудеют девы добрые. Говорит как бы так: вместе с прочими погибнут у тебя и девы добрые. Наравне с девицами слово насмехается и над отроками, клянущимися очищением Самарийским. Как кажется, у них вошло в привычку клясться богами Самарийскими, или телицами, и они, конечно – жестоко насмехаясь над Богом, приписывали Ему принадлежащее истуканам, говоря: жив Бог твой Дане, и Бог твой Вирсавее. Это – города Иудеи, лежавшие на крайних границах страны и как бы определявшие меру земли от юга к морю. Таким образом, все равно, если бы те, которым пришлось поклясться, сказали: жив Бог земли Иудейской, то есть телец, потому что конечными точками объемлется средина и изображается представление о целом. Оскудеют же, говорит, девы и юноши в жажде, – потому, что не будут более доставлять лживых демонских прорицаний, вследствие того что сами будут добычею иноплеменников, или пав от меча, или потерпев бесславный и несносный плен.

Когда же был распят Христос и скрылся для Иудеев, то вместе с вещественным солнцем и чувственным светом они лишились и луча мысленного и просвещения от Духа. При чем оскудели словом Божиим и вышним утешением ихние девы вместе с юношами, то есть: добрые и благочестивые души, непорочность которых означается девством, а крепость и великая сила именем юноши. В самом деле: кто у них свят, если закон никого не может довести до совершенства и не достаточен для их оправдания? У кого из них духовная крепость и сильный ум, если они не знают блистательных подвигов жизни евангельской? Не все ли они вялы и во грехах расслаблены умом? Да и можно ли в этом сомневаться? – Итак, они оскудели в жажде, и не им сказано: «почерпите воду от источник спасения» (Ис.12:3), напротив повелел даже облакам «еже не одождити» на них «дождя» (Ис.5:6), потому что не послушались самого Христа, Который возглашал: «аще кто жаждет, да приидет ко мне и пиет» (Ин.7:37), но, оставив Его, источник жизни, «ископаша кладенцы сокрушеные, иже не возмогут воды содержати» (Иер.2:13): склонились к учениям и заповедям человеческим (Ис.29:13): которые не могут пользующихся ими ни напоить для жизни, ни соблюсти для спасения.