Глава II

И Моавитяне совершили не малое преступление, так что и они превысили меру свойственной Богу всяческих кротости и долготерпения. Виною их служит грех до смерти: сожгли, говорит, они кости царя Идумейского и сожгли так, что они обратились наконец в прах и пепел. В чем же состояло их преступление. В ненависти и бесчеловечии и необузданной жестокости к Израильтянам. Но может быть кто-нибудь скажет, что они сожгли кости упомянутого царя не ради кого либо другого, как только ради израильтян. Расскажу кратко известную историю. В четвертой книге Царств, написано, что после смерти Ахава, Моав нарушил союз с царем Израильским. Тогда Иорам из Самарии послал письмо к Иосафату, царю Иудину, такого содержания: «царь Моавл отвержеся мене: идеши ли со мною на брань на Моава? и рече: взыду. И иде царь Израилев, и царь Иудин, и царь Едомль» (4Цар.3:7,9). Смотри, как вместе с этими царями вооружался и царь Едомский, то есть, Идумейский. Поскольку же они терпели недостаток в воде, то призвали к себе Елисея и умоляли его даровать им от Господа то, что они искали. И когда совершилось это, то Моавитяне были побеждены, как написано далее об этом. Итак Моавитяне гневались на то, что Израильтяне когда-то победили их, при помощи и содействии им царя Идумейского. Но поскольку не могли уже досадить умершим; то иным способом надругались над останками, предав их огню и даже не щадя костей, как бы присоединяя к погубленным ими Израильтянам и бывшего некогда их помощника. Итак, говорит, сожжены будут города их и они погибнут с бессилием, не болезнию изнуренные, не обычными немощами истощенные, но с воплем и гласом трубным, то есть, как на войне и в битве. Угрожает также, что вместе с подчиненными погибнут и судьи и князья; ибо они были виновниками их замысла и предприятий и руководителями других во всяком нечестии.

К народам, не имевшим закона, присоединяется и Иуда, руководствуемый законом, ибо Судия нелицеприятен. Но показывает, что он снисходил и долго терпел к согрешающему и только уже третьим и четвертым грехом его был подвигнут (к наказанию). Хотя по справедливости и надлежало другим народам, как не имевшим божественного закона, уделять милосердие в большей мере и оказывать более продолжительное снисхождение, напротив за нерадение Израиля следовало тотчас же подвергать наказанию; потому что он воспитан был в божественных заповедях и знал стезю, ведущую к пользе; но Господь оказывал (ровное) снисхождение как знающим закон, так и незнающим. Когда же наконец Он увидел, что они дошли до крайней степени нечестия и неразумия помыслов; тогда возвещает, что пошлет огонь и на самый Иерусалим и истребит до самых оснований столь славный и знаменитый город. Преступления же Израильтян многочисленны; в особенности же Бог обвиняет их в том, что они последовали заблуждениям отцов. Уже и тогда, когда находились под игом Египтян и воспитывались в их нравах и законах, они воздавали божеское поклонение тельцу. Но освободившись от этого весьма тягостного рабства и многообразно руководствуемые божественными заповедями к ясному познанию угодного Богу, они обращались назад и вовлекаемы были в заблуждение отцов, хотя может быть и боялись как чего-то постыдного подвергнуться таким же бедствиям, ибо и сами они покланялись золотым телицам. Причиной же такого их нечестия было то, что они отринуша закон Господа и повелений Его не хотели сохранять.

Итак пока мы будем соблюдать закон и любить Бога и стараться сохранять Его повеления, – мы окажемся мудрыми и предусмотрительными и опытными во всякой добродетели и богатыми многим сему подобным. Но как скоро предаемся небрежности и пренебрегаем божественными законами, то увлекаемся всяким ветром (учения) (Еф.4:14), лишаемся разума и прекрасных стремлений, и будем «части лисовом» (Пс.62:11), потому что нечистые духи увлекают нас туда и сюда. Посему справедливо и премудро божественный Давид о всяком праведнике воспевает: «закон Бога его в сердце его, и не запнутся стопы его» (Пс.36:31).

Не оставляет безнаказанным, а напротив подвергает суду и Израиля, то есть колена, живущие в Самарии. А что они, необузданно согрешая, как бы истощили милосердие Божие, оказываемое немощным, на это может указывать отвращение за три и за четыре греха, каковое испытывающим необходимо подвергаться ужасным страданиям и находиться во всяких бедах. Посему Давид, опасаясь этого и зная причину погибели, умолял Господа, говоря: «не отврати лица твоего от мене, и не уклонися гневом от раба твоего» (Пс.26:9): ибо гнев всегда следует и как бы сопутствует отвращению. А в чем состояли преступления Израиля, – это ясно показывает; ибо продаша праведного на сребре, и убогого на сапозех; то есть они не терпели, чтоб им говорили правду и справедливость и над каждым совершали соответствующий закону суд. Но если случалось, что людьми сильными привлекался к суду муж праведный, целомудренный и честный и непритязательный и отвращающийся тщеславия (а под таким праведником можно разуметь и бедного или нищего духом); то его продавали врагам, хотя закон ясно говорит: не будь лицеприятен на суде (Втор.1:17,16:19), и опять: «неповинна и праведна да не убиеши» (Исх.23:7). Кому вверена обязанность производить суд, тот непременно заступает место Бога, Которому только и принадлежит право суда; ибо «един есть законоположник и судия» (Иак.4:12), по слову Святого. Поэтому кто производит неправый суд над праведником и оказывает лицеприятие, тот унизит божественное достоинство и оскорбит Бога, Который говорит: «суд праведен судите, и милость и щедроты творите кийждо к брату своему» (Зах.7:9). Итак обвиняет их в том, что они продавали праведника и бедняка врагам и обыкновенно делали это ради ничтожных и самых незначительных прибытков, коих Получившим их едва было достаточно на приобретение только сандалий. Между тем им следовало больше всего заботиться о соблюдении справедливости и угождении Богу и услаждаться почестями, получаемыми от Него и обладать богатством, состоящим в доброй славе: ибо «лучше», говорит, «имя доброе, неже богатство много» (Прит.22:1). Надобно знать, что и устами Исаии Он говорит тоже к матери Иудеев, то есть Иерусалиму: «князи твои сирым не судят и суду вдовиц не внимают» (Ис.1:23), а также чрез Михея: «старейшины его на дарех суждаху» (Мих.3:11). Итак всегда достойно проклятия, если суд производится не с соблюдением справедливости и беспристрастия, по как бы с ненавистью и с нарушением правды.

Упрекает их и прямо обвиняет в том, что по властолюбию и корыстолюбию они были нечестивы и не милосерды и обыкновенно несправедливы в отношении к тем, о которых напротив достойно было иметь попечение, которых следовало почитать и у которых подобало приобретать расположение оказываемою по любви помощию, терзая несносными и горькими скорбями обремененных бедностью. Но то, что делается им, Господь наш относить к своему собственному лицу. Посему безмерно оскорбляем самого Бога, притесняя слабого и бия смиренного пястьми, как написано, причиняя скорби угнетенным бедностью, тогда как напротив следовало простирать им руку взаимной любви; ибо «нищета», говорит, «мужа смиряет: руце же мужественных обогащаются» (Прит.10:4). Негде и ученик Христов пишет: «вера чиста и не скверна пред Богом и Отцем сия есть, еже посещати сирых и вдовиц в скорбех их, и нескверна себе блюсти от мира» (Иак.1:27).

Можешь понимать это двояко. Или здесь он говорит о том, что они были чрезвычайно надменны и дошли до такой степени богоненавистной гордости, что презирают и братьев, если они не окружены богатством и не обладают блестящей обстановкой, и гнушаются как бы ходить по одному пути с теми, которые не очень упражняли страсть любостяжания и которые смиренны и удаляют от себя суетное волнение жизни. Или же говорит о том, что будучи наставниками и вождями народа, они увлекали с прямого пути более слабых людей или смиренных, то есть тех, которые сами по себе не могли иметь точного познания о полезном, напротив усердно следовали словам своих наставников. А таких людей весьма много: ибо такие живут беззаботно и в простоте и привязаны бывают к словам и наставлениям своих учителей, и какой путь научились считать хорошим, к тому и питают сильную привязанность. Итак мудрые и боголюбивые из призванных к учительству указывают прямой путь, идущие которым проводят угодную Богу жизнь. А те, которые своими помышлениями далеки от божественного закона, совращают путь смиренных, отторгая их от справедливого и истинно делающего (так поступил Иеровоам, склонивший Израильтян поклоняться рукотворенным телицам) и удаляя от пути к правде и добру, говорю, от преданности истинному Богу.

Совращают пути смиренных и те, которые не отвращаются (не остерегаются) человеку с детским умом говорить: иди с нами, прими участие в крови неправедной. Совращают путь смиренных и те, которые своевольно извращают правильность церковных догматов и ум более простодушных людей увлекают на ложную и превратную стезю; ибо у них нет ничего правильного, напротив только превратные и безобразные выражения и сочетания слов, исполненные и нечестия и невежества.

Опять обвиняет их в необузданном и достойном порицания сладострастии, и на одном этом грехе показал, что они презрели всякое благочиние. Хотя они и должны бы были мужественно бороться со страстями и преодолевать постыдное и нечистое сладострастие, сами обладая уменьем пресекать похоти и запрещать плотские пожелания и других склоняя обуздывать свирепствующий в наших членах закон: но они пренебрегали славною добродетелию и уступали своим плотским страстям. Потом не служит ли некоторым признаком мудрости – даже и в постыдных делах предпочитать более лучшее? Самым, гнусным грехом надо признать то, когда сын входит на ложе отца и отец чувствует беззаконное стремление к ложу своего сына и решается на самом деле совершить эту гнусность, что и без закона, данного Моисеем, сама природа признает постыдным и осуждает как достойное негодования. Посему Рувим, осквернивший отцовское ложе, совершил великое преступление. И Павел сильно негодовал на подобное же преступление, совершенное у Коринфян. Он пишет им: «отнюд слышится в вас блужение, и таково блужение, яко некоему имети жену отчую» (1Кор.5:1). Однако на этом не останавливается его негодование, но совершившего такое преступление предал сатане «во измождение плоти» (1Кор.5:5). Итак виновные в таких страстях позорят имя Бога своего. Мы утверждаем даже, что скверну и нечистоту они усвояли божественной природе. Как это и почему? Они (своим поведением) делают то, что злословится Бог всяческих, как владыка нечистых людей. Посему негде и сказал Иудеям: «вас ради имя Мое хулится во языцех» (Ис.52:5); ибо как о живущих праведно говорится, что они святят Бога; так можно думать, что преданные нечистой и бесславной жизни хулят Его (Мф.6:9; 1Пет.3:15).

Господь наш Иисус Христос, научая, что божественные храмы должны быть созидаемы не для иного чего, как для славословия в них Бога всяческих и для совершения подобающего Ему поклонения, некогда упрекал Иудейских торгашей, вводивших в храм животных, говоря: «написано: храм мой храм молитвы наречется» (Мф.21:13); намекал же он на Священное Писание, как вспомнили ученики: потому что было написано: «ревность дому Твоего снеде мя» (Пс.68:10). И Павел упрекал некоторых, приобретших дерзкую привычку совершать подобные же дела: «еда бо», говорит, «домов не имате, во еже ясти и пити? или о церкви Божией не радите?» (1Кор.11:22). Итак всегда оказывается вредным – зданиями, посвященными Богу, дерзко злоупотреблять, как бы обыкновенными и принадлежащими каждому частному лицу домами (ибо где же тогда можно будет совершить подобающее Богу поклонение, если пред очами Его будем служить плотским наслаждениям?), – и в тех местах, в которых мы должны были бы являться блистающими но причине святости, там весело устремляться к противозаконному. Поступающих таким образом не оставляет без обличения – и весьма справедливо: ибо они, говорит, не снимали покровов с жертвенника, но, укрываясь под ним, дерзали упиваться и совершать дела сладострастия, дабы они услышали и Бога ясно говорящего: «аз есмь послух, глаголет Господь» (Иер.29:23). А от какого из постыдных дел может удержаться человек пьяный и лишившийся ума и на какое из зол не удобопреклонен он? Ибо Бог всяческих видит и то, что совершается во тьме, по написанному (Пс.138) и для Него нет ничего сокровенного.

Несомненно, что бывающее особенно в церквах совершается нами как бы в присутствии и при непосредственном наблюдении самого Бога. И если быть совершенно пьяным есть дело самое постыдное и по закону достойное крайнего осуждения: то явиться в таком виде в самой церкви не есть ли дело, по своей непристойности превышающее всякое слово? А еще хуже того, если собирают для чувственных наслаждений добытое путем неправедно и лукаво пролитой крови. Поступающие таким образом услышат Бога, ясно говорящего: разве вертеп разбойников дом Мой? (Мф.21:13). Итак преступления других послужат к великой пользе нашей, и чем другие оскорбили Бога, то может сделать, нас лучшими, если только мы будем отвращаться от проступков тех людей. Ведь люди благоразумные по всей справедливости должны быть и более безопасными, если только пожелают проводить жизнь согласно с законом и не захотят соревновать лукавым.

Но если это говорится к Иуде, или к двум коленам, живущим во Иерусалиме; то справедлив смысл только что высказанного нами соображения. Если же упомянутый грех принадлежал Израилю: то скажу, что не в доме Бога истинного и не для божественного жертвенника делались шатры из занавесей, или совершалось пьянство, но в доме их Бога, будет ли то Ваал, или другой какой либо из сделанных изобретательностью человеческой в виде идола. Но и в таком случае, разве не будет вменено в вину Израилю то, что он в доме идолов и быть может у самого жертвенника Ваала упивался вином и устроил палатки – потому что они уважали это и храмы предполагаемых богов своих превращали в места для пьянства и всяких чувственных наслаждений; между тем как следовало стремиться к чистому и непорочному служению Богу и входить в истинно святой дом и относится к жертвеннику с благоговением. Но они и к столь священным и достойным почтения предметам, старались относиться с пренебрежением, а к самому постыдному – с почтением и над самыми своими богами дерзали издеваться, всегда попирая божественное достоинство и нагло унижая подобающую единому истинному Богу славу, когда и лжеименным богам воздавая ее, не придавали никакого значения.

Видишь, какими нечестивыми наглецами и презрителями потом изображает их. Кому следовало воспевать благодарственной песни и оказывать послушание во всем, Того они осмеливались оскорблять весьма неразумно и бессмысленно, вследствие величайшей грубости своих нравов, и дошли даже до забвения полученных от Него благодеяний. Аз, говорит, отвергох Аммореа от лица их, то есть Я истребил варварские племена, обозначаемые, как кажется, в лице одного Аморрея, как жестокого и более сильного. Я дал возможность победить столь необыкновенно сильного и несокрушимого, что казалось он достигал высоты кедра и по силе уподоблялся весьма крепкому дубу. Не кто-либо другой, а я один, говорит, обессилил его и поразил в корне и как бы иссушил плод его; ибо когда он говорит о деревьях, то очевидно речь Его имеет метафорический характер. Говорит, что он потерпел поражение в корне и потому погиб и плод: ибо и в лесу дерево умирает не иначе, как таким же образом. А что Аморреи и Евеи и Гергесеи и Ферезеи и Иевусеи были истреблены, когда воевали против них Израильтяне, очевидно при содействии Бога, – в этом никто не усомнится.

Итак страшно – презирать Христа, давшего нам власть попирать змиев, ниспровергающего врагов, и покоряющего сильнейших: «яко несть наша брань к крови и плоти, но к духовом злобы» (Еф.6:12), и всем этим мы обладаем во Христе. И если мы, впадая в небрежность, будем оскорблять своего Спасителя и Избавителя: то мы не найдем средства и способа – избавиться от сильного наказания и огня.

Ясно истолковывает то, что сказал, и как бы возвращаясь назад пророческое слово вкратце указывает на совершившиеся события от начала до конца. Я, говорит, избавил вас от рабства и освободил от лихоимства Египтян. Я питал их в пустыне, ниспосылая им с неба манну, открывая источники вод, как прилично Богу, и даруя истоки неожиданных вод из утесистой скалы. И труд путешествия был у них не из-за чего либо маловажного, но чтобы унаследовали они землю Аморреев, обетованную их отцам. Но они дошли до такого неразумия, что по-видимому не познали даже Моей любви к ним, или человеколюбия. И нам, по вере сущим во Христе, необходимо помнить, что и мы освобождены от рабства и как бы из Египта вышли в пустыню, то есть, в самую чистую и истинно широкую и чуждую зла, говорю, евангельскую жизнь. Мы получили хлеб с небеси, дающий жизнь миру (Ин.6:33). Мы укрепляемся во Христе и имеем источники чистых вод – писания святых Апостолов. Так называл их Исаия, говоря: «почерпите воду с веселием от источник спасения» (Ис.12:3); потому что они поистине суть источники спасения, сообщающие нам спасительное и животворящее слово и благовествующие тайну Христа и тайноводствующие вселенную.

Сильным основанием к порицанию и обвинению во всяком зле служит неблагодарность к Богу, подающему нам все, необходимое для славы и для поддержания жизни. Ибо из многочисленных, существующих во вселенной народов, Он только Израиля делал избранником своим и призывал и ставил его на такую степень славы, что некоторых любящих святую и вполне согласную с законом жизнь украшал достоинством пророчества и юношей, то есть людей более возвышенных по душевному расположению и обладающих духовною крепостию, брал для освящения; ибо некоторые, так называемые Назореи, освящаемы были по закону, сохраняя волосы свои Богу и отказываясь от вкушения вина и делаемого из него уксуса и винограда и изюма и зерен виноградных, а в особенности удаляясь от мертвых тел. И закон о них имеет глубокий смысл. Но Бог, как я сказал, удостаивал некоторых из них возведения в звание пророческое и прообразовательно освящение. Они же, пренебрегши столь великим и достойным почтения преимуществом, поили вином освященных, то есть принявших на себя обет святости: склоняли их к пренебрежению освящением, утверждая, что совсем не существует закона Божия и людям бесполезно стремиться к святости и исполнять относящиеся к этому узаконения. Хотя закон и был в тенях, но он все-таки не был совершенно лишен в себе догматов истины: ибо в прообразах отражается образ благочестия. Запрещение же самим святым пророкам есть признак людей, отвергающих закон Божий и невыносящих его руководительства и не понимающих того, что они удостоены почести, если некоторые из них допущены даже как бы до собеседования с Богом. В средине же речи предлагает вопрос и говорит: еда несть сих, сынове Израилевы? глаголет Господь. Ужели, говорит, вы усмотрите ложь и в столь очевидных делах? И ужели Богу нужны будут свидетели для обличения вас, решившихся на столь явную клевету? Итак надобно стремиться к святости и непоколебимым умом прилепляться к Богу, недопуская мнений лукавых, ибо «тлят обычаи благи беседы злы» (1Кор.15:33) и речи людей преданных наслаждениям удаляют от святости и всего доброго. Мы же напротив будем преданы учению людей богоглаголивых, о которых и сам Спаситель засвидетельствовал, говоря: «не вы бо будете глаголющии: но Дух Отца вашего глаголяй в вас» (Мф.10:20).

У древних народов обыкновенно перевозилось на колесницах все, что собираемо было с полей и наполняло гумно. Этот обычай сохраняется и до сих пор у народов, живущих на востоке и западе. Колеса вертятся около осей, между тем как деревянные части колесницы издают резкие и неприятные звуки и как бы кричат от наложенных на них тяжестей. Итак Я сам, говорит Владыка всяческих, буду как вращающее в колеснице, то есть, ось, (потому что Он Сам, как я сказал, будет вращать крепкие и хорошо прилаженные колеса), и возопию, как уже не могущий более выносить тяжести грехов людей нечестивых; ибо они отвергли закон Господа и не сохранили повелений Его, но ввели их в заблуждение суетная их, которые сделали отцы их, забыли Меня, выведшего их из Египта, отвергшего Аморреа от лица их, взявшего из сынов их в пророки и из юношей их во освящение. Я оказывал им честь, а они дошли до такого безумия, что «ризы своя связующе ужами, завесы творяху держащыяся требища и вино от оболгании пияху в дому Бога своего» и поили вином освященных, а пророкам приказывали и говорили: не пророчествуйте. Посему как бы обремененный такими вашими беззакониями, подобно оси в колеснице, наполненной соломой и снопами, буду издавать весьма громкий крик. Какой вред будет от этого или какие опять бедствия случатся с ними, тотчас объясняет в следующих словах.

Впрочем необходимо сказать и о том, как по истине опасно прогневлять Бога и доходить до такой, наконец, испорченности, что совершаемый нами грех становится невыносимым для Него, хотя он по природе Своей милостив и благ и кроток. Посему надобно опасаться, как бы не приобрести сильной наклонности прогневлять Его. А если бы и случилось согрешить в чем-либо по человеческой слабости, то не надобно быть медлительным на покаяние и допускать, чтоб грехопадения умножались, напротив вооружившись свойственною святым бдительностью надобно удерживаться от них и пораженную недугом душу стараться приводить в лучшее состояние; только в таком случае Он будет долготерпелив к нам и поскольку Он благ, то и дарует нам милость.

Ничто, говорит, не спасет в день гнева прогневивших Его: ни быстрота ног не избавит от бед способного к самому скорому бегу, ни телесная крепость (не спасет) – сильного, ни военная опытность – сведущего в военном искусстве, ни лук – самого искусного и сим возбуждающего удивление стрелка. Бесполезными будут и быстрый бег коней и самое уменье управлять конями во время битвы: но каждый из сих ясно не обрящет сердца своего в силах, то есть, найдет его подавленным от ужаса и без сопротивления уступающим победу опустошителям: тогда страх нападет на Израильтян. Могущество Вавилонян так велико, что и невооруженный может преследовать, то есть, побеждать вооруженного. Каждый из Вавилонян, хотя бы даже совсем не имел он панциря, и оружия и доспехов, в состоянии преследовать находящихся во всеоружии. Итак, если Бог повергает в бессилие тех, кого хочет наказать; то ничто не может оказать им помощи. Тоже самое, думаю, сказано нам в других словах устами Псалмопевца: «не в силе констей восхощет» (Пс.146:10); и еще: «ложь конь во спасение» (Пс.32:17). Все это оказывается совершенно бесполезным, если Бог не помогает в сражении, ибо Он есть Господь сил, подающий крепость ослабевшим и лишающий силы огорчивших Его, а с ним «поженет един тысящи и два» двигнут назад «тмы» (Втор.32:30). Если же Бог не поможет, то и при сопротивлении двоих или троих может погибнуть великое и неисчислимое множество.