Глава 4

Удивляясь красоте её, описывает ее подробно. Очи ее называет голубиными, по причине духовного их созерцания, одобряет благовременное молчание ее. Она, будучи поносима, не ответствует, будучи угнетаема, не ропщет. Далее восхваляет власы ее и губы и говорит:

Ни власы – власы, ни губы – губы здесь значат, но под власами разумеется то, что не столь необходимо и что касается до тела Невесты. Жених как бы так говорит: Ты так же в человеческих делах похвально и благоразумно поступаешь, и подобна стаду козиц, пасущемуся на горе Галааде и знаменитому по причине высокости оной: губы твои, от всякого суетного рассуждения, насмешек, кощунства, лжи и сквернословия так чисты, что равны стадам остриженных, которые, оставив лишнее, изшли из купели. Я думаю, чрез стада остриженных разумеются здесь те, кои, крещением омывши грехи, очистились, по Апостолу, «банею водною во глаголе» (Еф. 5:26). Таким образом, ты подобна недавно удостоившимся Святого Крещения. Далее – «вся двоеплодны, и неродящия несть в них». Я не сравниваю тебя с теми, кои после спасительного Крещения обращаются паки к нечестию, но уподобляю удерживающим дарованную им Благодать и усовершенствующимся как в умозрении, так и в деятельности нравственной.

Ты заняла цвет от Крови Моей и предлагаешь словеса истины, коими как бы вервью привлекает и связует служителей. Красная беседа твоя пленяет их и не позволяет им удаляться от тебя, но заставляет всегда пребывать с тобой.

Чрез это означает стыдливость и скромность ее, по причине коей она наблюдает благовременное молчание, скрывая словеса таинств.

Вместо Фалпиофа Акила положил – укрепления, и Симмах – высоты. Итак, как башня, Давидом сооруженная, превосходит других укрепления и величественно возвышается, так выя твоя ввыспрь поднята, не наклонена вниз, как у бессловесных, но пряма и тверда. На ней «висит тысяща щитов» и «вся стрелы сильных». Ты имеешь множество ограждений и разожженные стрелы лукавого погашаешь. Ты обеспечена силой Святого Духа и, обилуя стрелами сильных, удобно поражаешь неприятелей, обличая их или чрез Пророков, или чрез Апостолов, и открываешь их бессилие.

Под сосцами паки мы должны разуметь источники учения, учения, которое каждому возрасту пристойное подает питание, одним млеко, другим брашно. «Два сосца твоя, яко млада близнца серны». Близнецам серны уподобляются потому, что мы еще здесь не все познаем, но как Апостол говорит: «От части бо разумеваем и от части пророчествуем» (1Кор. 13:9) Пасомые в кринах, питающиеся ароматной травой – учением Святого Духа, «дондеже дхнет день, и подвигнутся сени» – доколе не кончатся труды сей жизни, доколе не прейдет временное. Таким образом Жених, описавши красоту Невесты, говорит:

Когда ты так прекрасна, так превосходишь всех, так уязвлена любовью ко мне, то Я претерпел смерть за тебя, «пойду Себе к горе смирней», но паки восстану, и взыду «на холм Ливанский. Пойду Себе к горе смирней и к холму Ливанску». Под смирной поки разумеется смерть, а под Ливаном – Божественное естество. Но почему же Он, говоря здесь о смерти, назвал её горой, между тем как Божество Свое уподобил холму? Великая в том важность и непостижимейшее таинство, что Бог, Существо неизмеримое, уничижил Себя и принял зрак раба (ср. Флп. 2:7). Но что Он по смерти паки прославился, это не столько заслуживает удивления. Итак, Он назвал смерть горой, потому что гораздо непостижимее и неудобнее Богу унизиться, нежели паки прославиться.

Ты вся соделалась прекрасна и непорочна, ибо соединилась со Мною, от Моего немерцающего света заняла свет свой. Но, о если бы и мы, Христиане, могли сподобиться сего, могли откровенным лицом созерцать славу Господню, и в тот же образ преобразиться от славы в славу! Дай Бог! Дай Бог! Аминь.

Мы должны молиться тщательно и усердно, дабы ум наш просветился, и мы могли открыть истинный смысл, под кровом букв заключающийся. Нельзя иначе понимать Божественного Писания, как не озарившись тем же Духом, посредством Коего Оно начертано. Итак, призвав в помощь сей всепросвещающий Дух, будем продолжать свое толкование.

В конце прежнего слова Жених удивлялся красоте Невесты, описывал подробно оную и хвалил, что она вся чиста и непорочна, а теперь зовет ее от Ливана, говоря:

Прежде всего надобно узнать, что здесь значит Ливан, что Санир, что ограды Львовы и горы Пардалеовы. Ливан значит – идолопоклонство, Санир – жизнь по обрядам Закона учрежденную. Под оградами Львовыми разумеются жестоковыйные и неистовствующие иудеи, а под горами Пардалеовыми – мудрые из язычников, кои обилием слова, хитростью доказательств прикрывая ложь, простых и необразованных людей обольщали. Итак, «гряди от Ливана, Невесто, гряди от Ливана» – оставь прежнее свое служение идолам, «прииди и прейди из начала веры, от главы Санира и Аермона, от оград Львовых, от гор Пардалеов». Не прилепляйся к обрядам Закона, к сей сени грядущего – не сообщайся с прочими неверными иудеями, удались от хитрых обманщиков. Таким образом, Жених, вызывая Невесту, даря ей чрез веру спасение и зря красоту ее, оттоле занятую, далее говорит:

Два у тебя удивительных и духовных ока, но одно их них, которое зрит дела Божии, зрит Самого Бога, проницает в сокровенные тайны, наипаче изумляет меня. Я также удивляюсь украшением «выи твоея» – то есть перлам добродетели, блистающим на оной, но всем им предпочитаю един. Какой же? Три добродетели – вера, надежда, любовь, но последняя всех их превосходнее: «болши же сих любы» (1Кор. 13:13). На ней «весь Закон и пророцы висят» (Мф. 22:40) Итак, вот перл Невесты, которому Жених отдаёт преимущество. «Сердце наше привлекла еси единым от очию твоею, единым монистом выи твоея». Ты своей несомненной верой и горячей любовью заслужила любовь Мою.

«Сосца твоя», то есть источники учений, от вина духовного и чаши таинственной заняли вящшую лепоту. Ризы твои прекрасны: ибо ты в Меня облеклась. Их благовоние «паче всех аромат», то есть превосходит законную добродетель, которая под ароматами означается. «Что удобреста сосца твоя, сестро моя невесто? »Называет ее и сестрой, и невестой, и ближней. Ближней – ибо она говорит: «Прильпе душа моя по Тебе» (Пс. 62:9), Невестой – ибо, приемля от Него семена учения, рождает плод благочестия. Сестрой – потому что Он Сам по Своему человечеству произошел от одного с ней начала и одно и то же имеет естество. Но Он далее продолжает похвалять ее:

Церковь, по словам Павловым, так, как тело, составлена из многих членов (Рим. 12:5, 1Кор. 12:27). Одни отправляют должность очей, другие – должность слуха, некоторые – должность уст. Почему Жених, сказавши: «сот искапают устне твои, невесто, мед и млеко под языком твоим», разумеет здесь Учителей Церкви, кои проповедуют учение благочестия, как бы сот меда, заключают оное во устах своих, и в сладости медовых каплей поливают в служителей. Но не только мед они имеют во устах своих, но и млеко, то есть всякому возрасту подают пристойную пищу (ср. 1Кор. 3:2, Евр. 5:12). «И благовоние риз твоих яко благоухание ливана». Сие истолковано выше.

Называет ее вертоградом, потому что она не один, но многие и различные плоды благочестия и добродетели произрастила. Заключенным – ибо ограждена и безопасна от нападений. «И врата адова не одолеют ей» (Мф. 16:18) Она не такова, какова была та, которая изведена из Египта, которую повредили все мимоходящие и вепрь от дубравы (Пс. 79:14), но укреплена забралом, подобна винограду заключенному, коего воды не для всех отверсты, но для достойных, не для мирских, но для наученных Божественным тайнам, не для тех, кои после очищения в нечестии пребывают, но для живущих благочестно и кающихся.

Все сие, говорит Он, ты произрастила мне во время брака – и, во-первых, «сад шипков», обилующий и другими плодами. Я думаю, шипок означает здесь любовь. Ибо как в яблоне многие семена, будучи соединены, не утесняют, ни повреждают одно другое, так многочисленные роды спасающихся никаких не имеют между собой вредительных отношений. «Леторасли твоя сад шипков с плодом яблочным». Показавши любовь Невесты, далее исчисляет прочие ее добродетели. «Кипри с нардами, нард и шафран». Кипр есть род дерева, из которого делается горячий елей, нард есть аромат, из коего также составляют горячее масло и употребляют для лечения, а шафран имеет силу прохлаждения. Итак, сие значит, что Невеста не только пламенеет горячей любовью к Богу, но и прохлаждает и погашает пылкие страсти свои. «Трость и киннамон» – и это есть также род ароматов, но здесь разумеется несобственно. Трость знаменует Божественное Писание: «язык мой трость книжника скорописца» (Пс. 44:2) Трость благовонна – и язык поучающих истине исполнен всякой приятностью. К трости прибавляется «киннамон», приносимый в Ветхом Завете Богу (ср. Иер. 6:20), прибавляется для того, дабы им показать, что все о Боге писанное усладительно. «Со всеми древами ливанскими». Имеет Невеста и добродетели, заключающиеся в Законе не по писмени, но по Духу. Имеет «смирну, алой со всеми первыми мирами», то есть, умещвляет страсти. Ибо смирной намащаются мертвые; терпит горечь искушений, ибо алой горек. Имеет также «источник и кладязь воды живы и истекающия от Ливана». Ибо не только содержит Евангельское учение, открыто текущее, но и кладезь Закона, коего воды сокровенны, но со стремлением и громом низвергаются «от Ливана». Ливан здесь означает Иерусалим, где процветал законный образ жизни.

Итак, Невеста, выслушавши приписанные ей похвалы от Жениха, и радуясь, что Он не только удивляется её красоте, но и самым одеждам её, говорит:

Север в Божественном Писании есть нечто страшное. На примере Бог чрез Пророка Иеремию говорит: «от лица севера возгорятся злая» (Иер. 1:14), и паки: «Аз навожду от севера и сотрение велико» (Иер. 4:6) Итак, Невеста здесь повелевает престать северному ветру и вместо него повеять южному – благодати Божией – дабы она прохладила ароматы сада, которые так чрез нее созрели, что может ими питаться брат ее. «Да снидет брат мои в вертоград свой и да яст плод овощий своих».