Благовещение, из праздничного чина иконостаса

Конец 1530-х годов. Псков

62,5 × 46,0 × 4,2. Дерево (сосна), доска цельная, две врезные односторонние шпонки, ковчег, паволока, левкас, темпера.

Происходит из Ильинской часовни деревни Пископово Гдовского района Псковской области. С 1973 г. — в собрании А. А. Кокорина. Приобретена для музея в 2010 г. Инв. № ЧМ–516.

Реставрирована А. А. Кокориным в 1974–1975 гг.

Верхнее, нижнее и боковые поля опилены. Живопись на нижнем поле с заходом на изображение средника осыпалась до паволоки, аналогичные, но менее значительные утраты — на верхнем поле. Золотой фон средника между палатами, а также велум и теневая часть левой палаты утрачены почти полностью и реконструированы в процессе реставрации. Велум восстановлен по его графье и остаткам киновари. Многочисленные мелкие утраты и потертости, тонировки.

Общая схема композиции – с порывисто шагающей фигурой архангела Гавриила, протянувшего руку в сторону Марии, сидящей на престоле с рукоделием в руках и покорно склонившей голову, – восходит к византийской иконографии, получившей распространение в московском искусстве первой трети XV в. Особенности этого извода – одеяния ангела (накинутый на плечо и спадающий спереди конец плаща, широкий далматик с золотыми каймами на рукавах и подоле), а также формы архитектурных палат и высокой стены Назарета – встречаются на всех иконах рублевского круга. К ним же восходит и положение рук Богородицы, близкое к изображенному на праздничных иконах иконостасов Успенского собора во Владимире (около1410, ГТГ) и Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря (около 1425, СПМЗ).

С памятниками этого времени связана такая особенность, как зубчатая преграда («вертоград заключенный» ), через которую на рублевских иконах «перешагивает» архангел Гавриил. Чуть изменяя смысл, мастер публикуемого памятника выносит стену на передний план и превращает в подобие крепостной, зримо преграждающей вход в иконное пространство.

В этом же кругу памятников варьируется форма царственного портика, завершенного сводом с позолоченными кессонами, что напоминает о сравнениях Богородицы с «одушевленным храмом». Киноварный велум и отдельно стоящие колонны продолжают метафорический ряд Акафиста, воспевающего Богородицу как завесу святая святых, «столп девства» и «неколебимый столп Церкви». Иконографические заимствования на псковской иконе «Благовещение» последовательны и сознательны: ее мастер не только усваивает отдельные детали, вызывающие в памяти архитектурные фоны позднепалеологовского времени, но и творчески развивает лежащее в их основе символическое содержание. Он повторяет выступающие конструкции балок под сводом портика, подробно показанные на московских иконах первой трети XV в. и явно уподобленные шестам для несения скинии, упоминающимся в ветхозаветном рассказе об устройстве Ковчега Завета (III Цар. 8, 8), с которым также сравнивается Богородица. Особый интерес представляют маскароны с различными личинами на капителях разных по цвету и даже по форме колонн, на которые опирается портик. Они восходят к стоявшим во дворе скинии и в притворе храма Соломона голубым и медным столбам, к назначенным им именам: «…поставил столб на правой стороне, и дал ему имя Иахин [Утверждение], и поставил столб на левой стороне, и дал ему имя Воаз [Крепость]» (III Цар. 7, 21).

Видимо, та же тема храма Соломона была продолжена мастером в изображении открытого портика, из которого стремительно исходит архангел Гавриил. Высокие, стройные фусты колонок, перекрывающие его фигуру, а также мотив киноварной завесы, особым образом завязанной на одной из них, – редкая иконографическая подробность сцены, берущая свое начало в византийском искусстве и хорошо известная в иконописи Пскова XVI в. К числу особенностей публикуемой иконы следует отнести своеобразный рисунок складок мафория, необычно драпирующих фигуру Марии, – они оставляют открытыми и обрисовывают Ее левый рукав и колено, – а также типично псковскую по формам орнаментацию высокой стены с двойным окном в центре.

«Благовещение» имеет чрезвычайное иконографическое сходство с иконой того же сюжета из праздничного ряда иконостаса церкви Святого Николая Любятова монастыря в Пскове, созданного местными мастерами в конце 1530-х гг. (ПГОИАХМЗ). Иконы, очень близкие по рисунку (за исключением некоторого упрощения композиции в иконе Любятова монастыря, утратившей, например, изображения маскаронов), явно восходили к одному и тому же образцу или прориси. Об этом свидетельствует не только общая композиция памятников, но и отдельные детали: конструкция архитектурных форм, даже декор стены, ее орнаменты. Подобное явление было широко распространено в псковском искусстве второй четверти XVI в., в эпоху возведения огромного числа новых каменных храмов и украшения их высокими иконостасами (см. об этом: наст. изд., кат. № 13–14). Даже в тех случаях, когда праздничные иконы отличались от этого образца (как одноименные иконы церкви Николы со Усохи или неизвестного иконостаса ), часто совпадали отдельные элементы: например, во всех трех памятниках использован один и тот же прием декорирования стены пышным «вазоном».

Праздничный образ обладает всеми яркими художественными чертами псковской живописи этого времени и относится к ее наиболее смягченному и лиричному живописному направлению. Колористическая гамма построена на сочетании густых коричневых и красных красок, темного зеленого цвета и разных по оттенкам охр, на использовании цветных моделировок одежд, белильных светóв на одеждах и архитектуре. Типично и темное личнóе письмо, использующее коричневого цвета санкирь и чуть оливкового оттенка охрение. От других комплексов оно отличается бóльшей сглаженностью рельефа и тонким рисунком описей. Наиболее близко личнóе письмо к иконам из иконостасов церквей Димитрия Мироточивого на Поле (1534 г.) и Любятова монастыря под Псковом (1530-е). Особенности сложного пространственного построения, сохранение сближенной гаммы красок и уверенного, гибкого рисунка, характерного для псковских икон, написанных на протяжении этого десятилетия, позволяют датировать этим временем и публикуемое произведение.

Опубл.: Музей русской иконы. Восточнохристианское искусство от истоков до наших дней. Каталог собрания. Том. I: Памятники античного, раннехристианского, византийского и древнерусского искусства III–XVII веков / Под ред. И. А. Шалиной. М., 2010. Кат. № 16. С. 116–119 (текст И.А. Шалиной).

Икона хранится в Музее Русской иконы.

Прочитать подробнее об этой иконе можно на странице музея.